Сдается мне, Вавила Силыч тоже решил не оставаться в стороне. А может, за Родьку обиделся.

– Да вашу мать! – заорала Женька, пытаясь спешно закрыть воду. – Что же это такое?

– Это? – Николай иезуитски улыбнулся. – Злонравия достойные плоды. Садись на табуретку и прикинься восковой фигурой. Поверь, данный вариант на текущий момент для тебя лучшее решение.

Женька цапнула кухонное полотенце и вытерлась им, а затем последовала совету старшего товарища.

– Я бы чаю выпил, – сообщил мне Нифонтов, тоже усаживаясь на табурет. – Если не сложно.

Как же я не люблю те моменты, когда оперативник становится изысканно-вежлив. Это всегда означает одно – у него есть на меня планы.

Интересно, а если я его отравлю, то меня быстро вычислят? Шутка.

Щелкнув клавишей включения электрочайника, отчего тот немедленно зашумел, я повернулся к незваным гостям и предложил:

– Может, реверансы опустим, и сразу о деле поговорим?

– Вариант, – легко согласился Николай. – Почему нет? Расскажи-ка нам, дружище Смолин, о своем новом приятеле.

– Каком именно? – уточнил я.

– Ведьмаке, таком же, как ты, – дружелюбно пояснил оперативник. – Лет тридцати, крепко сбитом, зовут Олег. И сразу просьба – не надо делать удивленное лицо и вещать о том, что ты не понимаешь, про кого я говорю. Вас видела куча народу позавчера в ресторане. Вас, и еще нескольких таких же, как вы. Только все остальные разъехались кто куда, а вы после еще мило прогуливались под луной.

«Мило прогуливались». Скажет тоже. Я как вспомню мутно-зеленые воды Москва-реки, так в горле хлюпать начинает.

– Да, сразу отмечу, что у отдела к твоему приятелю претензий нет, – добавил Нифонтов. – Никто его не собирается ни в чем обвинять или, того хуже, привлекать к ответственности, так что не надо сейчас мысленно готовиться к обороне. Несколько свидетелей вчерашнего происшествия дали показания, и из них следует, что ведьмак не более чем защищался.

– Плюс от его действий никто не пострадал, – добавила Женька. – Во всем виноват тот, второй.

– Вот он-то нас и интересует в первую очередь, – закончил Николай. – Любая информация, пусть даже самая куцая и незначительная, будет очень к месту. Но начнем мы все же с твоего знакомца.

– Черный, зеленый? – достал я из шкафчика коробочки с чаем – Или кто-то желает кофе? У меня есть, причем неплохой.

– Сразу виден рост благосостояния, – заметил Николай. – Нет-нет, это не ирония. Просто констатация факта, и не более.

– Кто на что учился, – холодно прокомментировал его высказывания я. – Ладно, сами разберетесь, кто что хочет.

Чайник с щелчком выключился, знаменуя то, что мне пора делать выбор – то ли гнать сотрудников отдела в шею, то ли начинать с ними разговор на заданную тему. Просто отмолчаться или «включить дурака» не получится, не те это люди. И ситуация не та. Сейчас я вроде как ни при чем, но если начну юлить, то запросто все поменяться может. Это Россия, у нас закон что дышло – как повернул, так и вышло. Традиция, однако.

Вот и выходит, что лучше поговорить. Дешевле выйдет.

– С вашим братом никогда не знаешь, где ирония, где сарказм, а где прямая угроза, – все же не удержался я от колкости.