– Жень, хочешь верь, хочешь нет – ты сейчас единственная особь противоположного пола, которая в последние полгода находится рядом со мной. Серьезно. Даже бывшую на порог не пустил.

– А я? Вот ты гад! – обиженно буркнула Жанна, блеснула синей вспышкой и растворилась в ночи.

Нехорошо получилось. Но – ничего. Завтра вечером ее позову по магазинам погулять, она и оттает.

– Врешь, конечно, – стукнула меня кулачком в грудь Женька. – Но предупрежу сразу – старушку я понять и простить смогу. Нашу Викторию – нет. Услышал?

– Услышал. – Я прихватил ее руку и чуть сжал. – Но и ты запомни – не надо затачивать меня под себя. И указывать, с кем, как и о чем мне общаться тоже не нужно. Я ясно выразился? Как было верно замечено ранее – мы друг другу никто. Это твои слова, не мои. Ты столько раз мне это повторяла, что, наконец, убедила в своей правоте. Пусть так и будет.

– Ты чего разошелся? – как мне показалось, растерялась Мезенцева. – Мало ли чего я несу?

– Ты взрослая самодостаточная личность, – объяснил ей я. – Раз что-то говоришь, значит, перед этим думаешь. И, соответственно, несешь ответственность за сказанное. И еще – ты не Нифонтов, ясно? Да и ему пора бы уже потихоньку привыкать к тому, что я не отдельский карманный ведьмак. Ваш мир – он тот, в котором Солнце светит. А мой – вот он, под Луной.

– Это ты не мне, это ты ему объясняй, – вырвав свою руку из моей, буркнула насупившаяся девушка. – Дурак! Хорошо хоть никто этого не слышит, кроме меня.

И я же еще дурак. С другой стороны – сам виноват. Ни разу толком ее до сегодняшнего вечера на место не ставил – и вот, получите и распишитесь. А может, так и надо. Может, оно и к лучшему. Не исключено, что и с этой рыжей фурией стоит проделать то же, что и со Светкой. Для ее же блага.

– Вон Нифонтов, – показала мне Женька на Николая, вылезающего из машины. – Иди и объясняйся. А на меня орать не смей!

– Да кто на тебя орет? – не выдержал я. – Что ты вечно придумываешь? Если твой характер все окружающие кое-как терпят, это не значит, что так будет всегда. И я не исключение. И вообще – а не пошла бы ты…

– Привет, Александр. – Николай схватил мою руку, ловко скрыв опешившую от моего неожиданного поведения Женьку за своей спиной. – Давно не виделись.

– И еще бы столько не видеться! – закипая от неожиданного приступа злости, рыкнул я. – Что ты, что вот эта рыжая – достали вы меня! Как припретесь, так непременно настроение испортите. Такой был день хороший, так замечательно время сегодня провел, воздухом чистым надышался. И нате вам – вечер насмарку. Спасибо вам большое. Тьфу!

Я плюнул Нифонтову под ноги, повернулся и собрался пойти домой.

– Гражданин Смолин, прошу вас задержаться, – таких интонаций у Нифонтова я до сегодняшнего вечера не слышал. Это что-то новенькое! И еще – «гражданин».

– Весь во внимании, – повернулся я к нему. – Что, у правоохранительных органов ко мне возникли какие-то вопросы?

– Возникли, – подтвердил Николай. – Но я думал, что мы поговорим на интересующую нас тему по-людски, как обычно. Жаль, что ошибся.

– И мне жаль, – раздвинув губы в улыбке, немного лицемерно вздохнул я. – Повесткой вызывайте, тогда и поговорим. Ах, да, ходу-то мне в ваш теремок нет. Я ж не человек, я ж чудовище, дикая тварь из дикого леса. Вот, а ты говоришь «по-людски».