— Ты перегибаешь, — сказала она, а я вот так не думал. — Я ведь тоже умею пакостить.

— Попробуй, — сказал так, чтобы слышала только она. Ника отпрянула от меня и посмотрела в левую сторону от себя.

— Мистер Гринберг, знаете, я готова сделать для вас исключение, — пропела мило эта бестия. Мужчина засветился, стоило ему услышать ее согласие.

Та-ак. Резко встал с места и потянул Нику за руку, поднимая на ноги. Она недоуменно смотрит на меня, как и Гринберг, который только собирался вставать. Положил руку ей на талию и поднял, вытаскивая из-за стола. Так и пошел в центр зала, где уже танцевали люди.

— Отпусти меня, — Ника пнула меня ногой, но я это проигнорировал. Будет знать, как к другим мужикам лезть. — Сама могу дойти! — чуть громче произнесла она, и я поставил ее на пол, на видном месте, чтобы все наблюдали за нами, и не смели лезть к Нике, зная, что она занята.

— Понравилось? — спросил ее, смотря ей в глаза, и обеими руками держа ее за талию.

— Понравилось что?

— Злить меня, — Ника улыбнулась, и ответ мне не требовался. Вот чертовка.

Начал кружить ее в танце, прижимая к себе. На протяжении всего танца смотрели друг другу в глаза, думая о своем. Я хотел поцеловать ее прямо здесь, но не знал, стоит ли? Воздержался от этого, продолжая вести ее в танце.

Для меня ничего не существовало в тот момент, когда я смотрел на нее. Будто пустой зал, я и она. И это было так классно. Ее руки все это время лежали у меня на плечах, пальчиками надавливая на них, обжигая меня даже через ткань одежды.

И когда мы остановились, от того, что она устала, я приподнял ее, делая так, чтобы наши глаза была на одном уровне. Обхватил ее двумя руками и прижал к себе. Дотронулся губами до ее губ, и она прикрыла глаза. Задействовав язык, мы начали целоваться так же, как и в самолете: спокойно и медленно, наслаждаясь друг другом. Эта девушка была для меня как наркотик, на который я стойко присел.

Вообще ни капли не парило, что здесь кто-то был, и что назойливые фотографы уже давно запечатлели это на камеру. Ну, и плевать, пусть смотрят. Сейчас есть только я, она и наш поцелуй.

Плеснула воды себе в лицо, умываясь.

С того вечера на свадьбе, прошло два дня.

До сих пор помню его губы на своих губах. И как мне было хорошо, пока нас не прервал мальчишка, который разлил на Виктора вишневый сок. Мужчина немного позлился, извинился за свою импульсивность, сказав, что просто не смог устоять перед такой красивой девушкой, и предложил ехать обратно в отель.

Ехали мы молча, я иногда поглядывала в его сторону, боясь произнести хоть слово. У Виктора было задумчивое лицо, и наверняка он думал о нашем поцелуе, который не выходил у меня из головы.

Приехав обратно в отель, мы разошлись по комнатам и так и не встретились до утра. С утра он предложил погулять по красивым местам Бристоля, но когда я только хотела согласиться, ему позвонила новая няня Сони, и сказала, что девочка заболела.

Мы вдвоем приняли решение ехать обратно к себе. Прилетев в Россию, он завез меня домой, а сам поехал к Соне. Я дико волновалась за девочку, но еще больше меня отвлекали мысли о Викторе.