Положительно, Ремеслук не мог долго оставаться серьезным, что бы ни происходило.

-- Бордель с психушкой и... еще один недостреленный-недолеченный, с отклонениями от нормы...

Полковник стрельнул в меня взглядом:

-- А то! Лучшие люди! Когда всякая мразь рядится в белые тоги "защитников мира и справедливости"... "поборников демократии и общечеловеческих ценностей"... "борцов за светлое будущее народа"... нам в самый раз к лицу больничные полосатые халаты.

-- Это не я придумал, Сережа...

Ремеслук заметил, что я сморщился от его высокопарной тирады.

-- У тебя, Сережа, дед кто был?

-- Летчик-истребитель. Он в Отечественную погиб...

-- Ну вот... я немного постарше тебя... Так у меня дед по материнской линии дворянствовал, был белым офицером. А убили его не красные, а свой же. На дуэли. Один пьяный франт, поручик из расстрельной команды ему в дворянском присутствии обвинение бросил: "Что это вы, Александр Николаевич, воля ваша, вечно чуть не в исподнем ходите? Будто только что его с убитого комиссара сняли..." Ну и дед ему ответил: "Ныне всякая мразь рядится в дворянский мундир, так что дворянину пристало ходить в обносках, дабы его с первого взгляда от мрази отличить можно было. Так-то, господин расстрелянт!" В итоге... дуэль... как рассказывала моя бабка.

-- Так что, бл.., будем золото стране возвращать? -- снова развеселился Юлий Леонидович.

Настроение у него было переменчивым, как питерская погода.

-- Иншалла...

-- Тогда смотри...

Солнышко матерное скрылось из глаз Ремеслука, на лбу его нарисовалась мрачная грозовая туча.

-- Боевиков в "Заветах Ильича" не меньше полусотни. Здание хилое, возле которого они фланируют, пусть тебя не обнадеживает. Это "обманка", а, на самом деле, "чехи" под ним два подземных этажа возвели. По всем правилам фортификации, так сказать. Неприступная крепость. Плюс минное поле по периметру... Пашкины бойцы туда наведались... глубиной где-то около пятидесяти метров. Так что крепко помозговать надо. Мои бойцы вам помочь не смогут -- часть денег "чехи" оттранспортировали-таки в "Дубки". Моим там работы выше крыши.

-- В общем, я сегодня своих инструктирую... Завтра ты с Баратынским и его ребятами планируетесь. И в ночь с завтрего на послезавтра... под утрецо, как немцы на СССР... сваливаемся им на головы. Ноль три пятьдесят -- время "Ч", когда яйца наших парней...

... Ну-у-у, понеслось оно по трубам! Проще можно?..

-- ... должны зависнуть над пионерским лагерем и профсоюзной здравницей!

-- Могу быть свободен до завтрашнего вечера?

-- Ага, иди брейся, отсыпайся, настраивайся. А то рыщешь как кот помойный, будто тебе у меня неуютно.

-- Сергей, а где все-таки так кониной поят и бланши под глаз ставят?

Ремеслук требовательно смотрит на меня, дожидаясь ответа. Фу ты, я уж думал, он и забыл об этом за всеми хлопотами.

-- У Шамиля, -- буркаю, поднимаясь из кресла, -- Кормят-поят, бланш под глаз ставят, лекции о блядях и распустяях...

Я специально выдержал паузу для Ремеслука. Намек. Если вы не поняли, то я намекаю, это -- намек.

-- ... читают.