Тоска была такая, что хотелось кого-нибудь пристрелить...

В дверь осторожно постучали. Зарайский поправил наплечную кобуру с неразлучным "орлом пустыни" и пошел открывать.

На пороге стояли трое японцев. Молодые коротко поклонились долгопрудненцу, покосившись на болтающееся у него подмышкой оружие. Старик в парадной белой рубашке ткнул в Костю пальцем:

-- Сисисот трисать третий.

Потом в себя:

-- Писисот тиретий. Меняться. Я опласю васи не... удоства...

Зарайский, возвышавшийся над пришельцами головы на две, сморщил нос, будто собираясь чихнуть:

-- Ни хре-на себе?! Меняться! Да мне и здесь нормально!

Сайдзи не слушал слов, он улавливал тон, мимику. Старец поклонился и, глядя в глаза бандиту, произнес:

-- Позиалуйса. Минеася. Я осень проси вас.

И поклонился. Касуми и Сугитани поклонились чуть ниже, чем их Учитель. Долгопрудненец слишком был занят своими мыслями, чтобы уловить, как внутренне подобрались японцы, готовясь защитить учителя от здоровенного пьяного громилы с пистолетом. В лице Зарайского вдруг что-то переменилось... японцы приняли ухмылку русского за гримасу агрессии и...

Бандит отошел от двери вглубь номера. Дернул головой. Буркнул:

-- Ладно, черт с вами, поменяемся! Раз нужно вам. Вещи дайте собрать...

Повернулся к японцам спиной. Оглянулся, махнул рукой:

-- Эй, джапы... Заходите...

... Старший разрешил зайти, и трое оказались в Костином номере...

-- Хоть водки выпьем со знакомством.

-- Водки, говорю, е... нем! -- Зарайский запрокинул голову и сделал глотательное движение.

Японцы переглянулись... Сайдзи прикрыл глаза... Все опять поклонились Косте.

-- Наидеюсь на со... сру... тынисетво! -- с трудом выговорил старший.

Зарайский, несмотря на ужасное настроение, подавился смехом:

-- Ну. Конкретно. Сосру. Дничество. Как у вашего Рю с нашим Борей. Садитесь, давайте по стопке, чтобы чисто жизнь к нам добрее стала.

Одной стопкой дело не ограничилось. Молодые хотели было запротестовать, но Учитель приказал взглядом: пейте! Добив бутылку, Костя со вздохом поднялся, засобирал вещи:

-- Ладно. Давайте ключи. Пойду я...

Касуми и Сугитани остались за столом, а Сайдзи проводил Зарайского до дверей. В дверях поклонился долгопрудненцу еще раз:

-- Сипасибо. Домо аригато. Приятно. Изивините нас!

-- Да ладно, братан, пустое, -- Костя протянул руку японцу, -- Ну, бывай.

Отомо пересилил свои традиционные привычки и обменялся с русским рукопожатием. Вернулся в номер. Пока Сайдзи-сан прощался с незнакомцем, Сугитани успел прибрать и проветрить комнату.

-- Учитель, почему вы были так добры с этим человеком? Он явный якудза.

Две пары глаз вопрошающе смотрели на Отомо Сайдзи. Старец провел рукой по лбу:

-- Этот русский -- хороший человек. Просто с ним никто давно не разговаривал по-доброму. Может быть, с самого детства. У вас достаточно мастерства, чтобы почувствовать это. Да, он хороший человек, но жизнь его -сущий ад, потому что у него плохая карма. Все его предки чем-то очень провинились перед русскими богами, и теперь ему предстоит расплачиваться за их грехи.