Полли стояла над бритвенными принадлежностями, разложенными на чистом полотенце. Так… острая бритва, мама дорогая. Серый камень для грубой заточки, красный – для тонкой. Мыло, кисточка, чашка… что ж, по крайней мере, она умела взбивать пену.

– Дезертиры, сержант. Скверное дело, – продолжал Блуз.

– Они есть всегда, сэр. Вот почему жалованье задерживают. Любой дважды подумает, прежде чем сбежать, оставив плату за три месяца.

– Мистер де Словв сказал, что дезертиров очень много, сержант. Странно, что столько солдат бегут из победоносной армии.

Полли принялась энергично взбивать пену. Джекрам, впервые с тех пор как к отряду присоединился Маладикт, казался смущенным.

– Но на чьей стороне мистер де Словв, сэр? – поинтересовался он.

– Сержант, я не сомневаюсь, что вы не глупы, – ответил лейтенант. Пена вылезла за края чашки и упала на пол. – Солдаты бегут толпами. Наши границы, судя по всему, настолько проницаемы, что вражеская кавалерия забралась на сорок миль в глубь нашей дорогой родины. А верховное командование, видимо, совершенно отчаялось – да, отчаялось, сержант, – если отправляет на фронт полдюжины необученных и, давайте признаем, совсем юных солдат.

Пена жила собственной жизнью. Полли помедлила.

– Сначала горячее полотенце, Перкс, – подсказал Блуз.

– Да, сэр. Простите, сэр. Забыл, сэр, – сказала Полли, ощутив прилив паники. У нее сохранилось смутное воспоминание о цирюльне в Мунце. Горячее полотенце. Да. Она схватила маленькое полотенце, плеснула на него кипятком, выжала и положила на лицо Блуза. Нужно отдать ему должное, он почти не вскрикнул.

– А-а-аргх… меня еще кое-что беспокоит, сержант.

– Да, сэр?

– Я думаю, вражеские кавалеристы встретили капрала Страппи. Иначе каким образом они могли про нас узнать?

– Логично, сэр, – сказал Джекрам, наблюдая за Полли, которая залепила пеной рот и нос Блуза.

– Я очень надеюсь, что они… пф-ф… не пытали беднягу, – сказал лейтенант. Джекрам многозначительно промолчал. Полли взмолилась, чтобы он перестал на нее смотреть.

– Но зачем дезертиру… пф-п… идти в сторону фронта… пф-ф? – продолжал Блуз.

– Для старого солдата, сэр, в этом есть определенный смысл. Особенно для политического.

– Правда?

– Вот уж поверьте, сэр, – сказал Джекрам. Стоя за спиной Блуза, Полли принялась водить бритвой туда-сюда по точильному камню. Лезвие уже блестело, как льдинка.

– Но наших парней, сержант, не назовешь старыми солдатами. Нужны две недели… пф-ф… чтобы новобранец превратился в вояку, – заметил лейтенант.

– Многообещающие ребята, сэр. Думаю, что обойдусь парой дней, – ответил сержант. – Перкс?..

Полли чуть не отхватила себе палец.

– Да, сержант? – дрожа, спросила она.

– Как по-твоему, ты мог бы сегодня убить человека?

Полли взглянула на бритву. Лезвие светилось.

– Боюсь, что смог бы, сэр.

– Вот вам, – обратился Джекрам к лейтенанту с кривой ухмылкой. – В этих парнях есть запал, сэр. Они быстро учатся…

Он подошел к Полли, молча забрал бритву и сказал:

– Нам нужно обсудить кое-какие вопросы, сэр. Частного свойства. А Перксу лучше отдохнуть.

– Конечно, сержант. Pas devant les soldats jeunes.