Джекрам шагнул вперед и размашисто отсалютовал.

– Не совсем так, сэр. По сути, нет, сэр, – сказал он, старательно разглядывая какую-то точку на дальней стене, в двенадцати футах над полом. – Я просто подумал, сэр, что, раз уж он вторгся в нашу страну, чтобы взять в плен наших парней, сэр, ему полезно будет испытать немножко страха и трепета. Честное слово, сэр, я не склонен к жестокости.

– Конечно, нет, сержант, – сказал Блуз. Теперь в его улыбке проглядывала злобная радость.

– Ради всего святого, неужели вы, идиот, верите этим невежественным мужланам, подонкам… – начал Горенц.

– Конечно, верю. Разумеется, верю, – с вызовом ответил Блуз, весь дрожа от волнения. – И я поверю их слову против вашего, сэр, даже если они скажут, что небо зеленое. Эти необученные юнцы благодаря уму и смелости взяли верх над лучшими злобенскими солдатами. Не сомневаюсь, они еще не раз сумеют нас удивить…

– Особенно если у кого-нибудь свалятся штаны, – шепнул Маладикт.

– Заткнись! – прошипела Полли и засунула в рот кулак, чтобы не рассмеяться.

– Я знаю вас, капитан Горенц, – сказал Блуз, и на мгновение на лице капитана мелькнула тревога. – То есть я знаю вашу породу. Мне всю жизнь приходилось терпеть таких, как вы, – жизнерадостных задиристых здоровяков, у которых мозги ниже пояса. Вы посмели вторгнуться в нашу страну – и думаете, что мы вас испугаемся? Вы смеете обращаться ко мне через головы моих людей? Вы чего-то требуете? Стоя на моей земле?

– Капитан… – шепнул злобенский сержант, пока Горенц с открытым ртом смотрел на Блуза. – Они скоро будут здесь.

– А, – неуверенно отозвался Горенц, а потом некоторым усилием воли вернул себе присутствие духа. – К нам подходит подкрепление, – резко сказал он. – Немедленно освободи нас, идиот, и я, так и быть, спишу этот инцидент на вашу природную глупость. Иначе я уж позабочусь, чтобы тебе и твоим… ха!.. солдатам пришлось очень, очень скверно.

– Значит, семерых кавалеристов недостаточно, чтобы справиться с деревенскими мальчишками? – поинтересовался Блуз. – Вы вспотели, капитан. Вы нас боитесь. И вдобавок к вам подходит подкрепление?

– Разрешите обратиться, сэр! – рявкнул Джекрам и немедленно перешел к делу: – Сырцееды! К оружию, да поживей! Маладикт, отдай рядовому Гуму меч и пожелай ему удачи! Карборунд, ухвати в пучок пики подлиннее! Остальные…

– Вот это тоже пригодится, сержант, – заметил Маладикт. – Их там много. Висели на седлах у наших друзей…

Он держал в руках два арбалета – стальных, больших, блестящих.

– Ого! – воскликнул Джекрам совсем как ребенок, который разворачивает подарок на Страшдество. – Вот что получаешь, если ведешь честную и трезвую жизнь, дети мои. Отличные смертоносные штучки. Берите каждый по две.

– Я не хочу неоправданной жестокости, сержант, – предупредил Блуз.

– Так точно, сэр, – сказал Джекрам. – Карборунд! Пригвозди к стене первого, кто войдет в эту дверь… – он перехватил взгляд лейтенанта и добавил: – …но не слишком сильно.

…И тут кто-то постучал.

Маладикт прицелился из двух арбалетов. Карборунд размахнулся обеими руками, сжимая в каждой по две пики. Полли подняла дубинку – по крайней мере, этим оружием она умела владеть. Остальные похватали то, что выдал им Три Куска. Настала тишина.