Петра позвонила Ланкау из телефонной будки на подъезде к кварталу. В большом доме Ланкау тоже никого не оказалось. На мгновение Петра замерла, прислонившись к телефонной будке. Она удивилась.

— Надо подождать до завтра. Они могут быть где угодно.

— Петра, но мы не можем!

Петра знала, что Лорин права.

— У тебя совсем нет догадок насчет того, куда они могли деться? Нет ли у них какого-нибудь убежища, где они могут побеседовать? Контора, тихое здание? Да что угодно.

Петра наградила Лорин загадочной, но исполненной сочувствия улыбкой:

— Лорин, послушай! У Ланкау, Крёнера и Штиха есть дом буквально на каждой улице Фрайбурга. Они могут быть где угодно. Раз уж на то пошло, они могут пойти туда, откуда мы пришли. В больницу, к Штиху или Крёнеру. Может быть, они в летнем домике Крёнера на Титизее, может быть, в загородном доме Ланкау, на Рейне, у Засбаха — у Крёнера там лодка. А может быть, они в дороге. Давай подождем до завтра.

— А теперь ты меня послушай, Петра!

Взяв ее за плечи, Лорин серьезно на нее посмотрела:

— Речь о моем муже! Я знаю, многое уже в прошлом. Мой муж никогда не упоминал о том, что ты мне рассказала. Но знаешь что? Если подумать, одно я знаю точно. Брайан обязательно доведет до конца то, ради чего сюда приехал. Таков уж он! Слава богу, есть и еще кое-что. Мы с Брайаном женаты уже много лет, и могу сказать, что во многих отношениях мы очень разные. Но в одном мы похожи. Мы закоренелые пессимисты. Я воображаю худшее, и так же в любой ситуации поступает Брайан. Поэтому на данный момент он сделал все, что мог, чтобы подготовиться к худшему развитию событий.

Дрожать Лорин перестала.

— Что сейчас ужаснее всего?

Сомнений у Петры не возникло.

— Что Штих, Крёнер и Ланкау попытаются уничтожить любые следы прошлого. Любой ценой. Без колебаний.

— Так Брайан и подумает. Наверняка он на ту гору даже не поднимался. Если бы у него появилась возможность, он бы скорее за кем-то из этой троицы проследил. Где сейчас могут быть симулянты? Мы просто-напросто обязаны это выяснить. Потому что Брайан там же.

— Лорин, я ведь уже несколько раз повторила! Они могут быть где угодно!

Она смотрела в одну точку. С виду задумчивая и уставшая. Заговорила она вяло:

— Если воспользоваться методом исключения, то загородный дом Ланкау — наиболее вероятная версия. Иногда они туда ездят, чтобы их никто не беспокоил.

— Почему туда?

— А ты как думаешь? Дом стоит в стороне. Людей поблизости нет.

— Позвони туда.

— Не могу, Лорин. Ланкау себя оберегает. У меня нет номера. Это тайна.

— Как туда добраться? Это далеко?

— Двадцать минут, если на велосипеде.

— Где я велосипед возьму?

— И десять минут, если возьмем вон то такси, — перебила Петра и замахала руками.

Несмотря на возраст и многочисленные физические недостатки, в целом Ланкау все же оставался опытным солдатом. Он оценил ситуацию. После того как Арно фон дер Лейен уехал, оставалось только ждать. Он освободился, предупредил Штиха, а теперь ждал. Величайшая добродетель солдата.

В темноте, возле окна, смотревшего на дорогу, он погрузился в собственные мысли. Горы Боливии изобиловали возможностями. Рабочая сила, изголодавшаяся по приказам, истерзанные, заброшенные равнины — их можно приобрести за бесценок. Река Маморе была ему спутником, когда он в прошлый раз охотился там в окружении креолов — темнолицых, почтительных. Тогда он и принял решение. Пышная растительность, огромные запасы полезных ископаемых, пивные в Сан-Борхе и Эксальтасьоне, где воздух плавится, а из музыкальных автоматов чудесным образом льются родные песни в виртуозном исполнении Элизабет Шварцкопф.