— Как же они в темноте прорубь нашли?

— О, ваше высочество, давно вы в России не бывали, забыли, что луна отражается на снегу, поэтому лунной ночью довольно светло.

— Значит, Меланья хотела заполучить…

— Да, дом, в котором росла ваша дочь.

— Скромное желание.

— Это не все! — воскликнула Марго и прикрыла ладошкой рот. Но было тихо, она продолжила: — Ася в роли Виолы… кстати, бездарно притворялась… так вот главная цель у этих бандитов — ваш отец.

Чаннаронг сделал паузу в работе, развел руками:

— По закону Виола не может стать наследницей.

— Но существуют другие способы, например: на Виоле… то есть на Аське женится один из кузенов, крестный пишет завещание на его имя с некоторыми условиями, выгодными для внучки. Ну и на подарки запрет не наложен, вы ведь тоже хотите сделать дочери подарок.

— М-да, в России умеют обходить законы.

— Их обходят во всех странах, — заступилась за русских плутов Марго. — Но вы понимаете, что главное лицо заговора еще находится в этом доме?

Чаннаронг продолжил работать, а через пару минут попросил:

— Сударыня, попробуйте повернуть бюст моего прапрадедушки.

Поставив канделябр на пол, она поднялась с колен, взялась за бюст, но тот ни на йоту не сдвинулся, пришлось Чаннаронгу подергать дедушку. И вдруг Марго пришла мысль, которая должна была бы посетить ее раньше:

— Этот дом не принадлежал вашей матери, крестный взял ее без приданого. Дом вашего отца, почему же он не знал о тайнике?

— Это дом моей бабушки, а бюст ее прадеда, — пытался повернуть дедушку Чаннаронг. — Когда она выходила замуж, дом дед получил в приданое, а ее мать рассказала о тайнике и просила никогда о нем не рассказывать мужу, потому что в жизни бывают обстоятельства, когда и замужней женщине надобно сокрыть…

— Смотрите, смотрите! — громким и радостным шепотом воскликнула Марго. — Кирпичи двигаются! Им что-то мешает…

Шесть кирпичей, спаянных друг с другом неким составом, действительно шевелились, но им мешал плинтус. Чаннаронг озадачился, как быть, ведь отдирать плинтус придется по всей длине.

— Отдирайте, — разрешила Марго. — Завтра вам предстоит отнять имение у крестного, сами всех поставите в известность, кто вы и как добыли завещание.

Чаннаронг стал на колени и принялся отделять от стены деревянный плинтус, Марго напомнила, что он не все рассказал.

— Я помню, мадам. Тайник в роду бабушки принадлежал только женщинам, но у бабушки родился сын — мой отец, потому секрет бюста она передала моей матушке, которая и хранила его, но когда ваш крестный выставил меня из дома, она открыла его мне.

— А имение откуда взялось у вашей матушки?

— Моя матушка была ангелом, удивительной доброты. Она ухаживала за бабушкой сама, когда та болела перед смертью в течение нескольких лет. Из благодарности бабушка завещала имение невестке, а не сыну.

Еще немного и — плинтус оторван. Чаннаронг взялся за бюст, не без усилий, но повернул его вокруг оси. От стены отделились кирпичи и выехали вперед вместе с ящичком, точнее, образовалась достаточно широкая щель, чтобы взять футляр из ящичка, а в нем…

— Вот оно, завещание, отлично сохранилось, — удовлетворенно произнес Чаннаронг. Но в футляре были еще бумаги. — Угу, завещание бабушки… матушка и его положила, не доверяла отцу… Что это? Вы слышали?