Провожая сына в Москву, мама не удержалась, а Юрай мысленно ее умолял: молчи про это, молчи! Так вот, не дошел до мамы безмолвный Юраевый клич, мама что хотела, то и сказала:

– Хорошо бы в следующий раз приехать тебе с Неличкой. – И посмотрела на Юрая скорбно и как бы безнадежно. Что, мол, тебе до старухи-матери, она говорит – ветер носит. Полагалось опровергнуть не слова, не просьбу, нет, – взгляд. Мама! Да что ты на меня смотришь, как на с креста снятого? Все у меня нормально, все.

– Ее никто не называет Неличкой, – сказал он. – Она Нелка. И все тут.

– А как ее называет мама? – И опять этот взгляд – я же, мол, понимаю, ты маму ее сроду не видел, ты эту историю придумал?

– Мам! Девушка Нелка в природе существует. Клянусь! Но ни мамы, ни папы я в глаза не видел. Более того, узнай она, что я тебе про нее рассказал, еще неизвестен результат. У нас с ней сложно… Понимаешь, сложно…

– Понимаю, – ответила мама, – понимаю. Но ты ни про кого так не говорил, как про нее. Она замужем?

– Да нет! Нет! – закричал Юрай. – Она же старая дева! Разве я тебе этого не сказал? Типичная старая дева со всеми комплексами.

– Я хочу ее увидеть, – упрямо сказала мама. – Скажи ей, что я ее приглашаю.

Вот это он и сказал Нелке в первом же разговоре по телефону.

– Тебя хочет видеть моя мама.

На том, другом, невидимом конце этой не до конца понятной простому человеку телефонной связи наступила тишина.

– Эй! – крикнул Юрай. – Эй! Ты где?

– Передай твоей маме большое спасибо, – вежливо ответила Нелка. – Если она приедет к тебе в гости, я буду рада с ней познакомиться.

– Она хочет, чтобы мы с тобой приехали к ней. – Юрай это произнес, хотя все шло к необязательным: «Спасибо». – «Пожалуйста». – «До свидания». А вот сказал совсем другое, сказал и замер в ожидании тишины. Но на этот раз Нелка ответила сразу.

– Жаль, но у нас едва ли совпадут отпуска. Ты уже отгулял, а у меня все впереди, так что вряд ли… Да, кстати. Мне тут Сулема звонила. Работу ищет.

– Ну как она? – спросил Юрай.

– Но ты-то про нее знаешь лучше меня, – тихо ответила Нелка.

Ах Сулема, Сулема! Будь ты проклята, обещала ведь, я тебя за язык не тянул. Было ощущение странного исчезновения Нелки в пространстве. Вот была и тут же стала истончаться до облака, до блика.

– Пока, Юрай, – услышал он голос как бы уже никого из ничего. – Пока…

И Юрай положил трубку. Не зря же ходил он по кладбищам, примерялся к другому миру, дерн трогал, с петуниями перемигивался… А рубеж этот – между быть и не быть – разве только крестом помечен? Можно уйти и так навсегда, просто положив трубку. Это уже нервная фантазия нарисовала облако, фантазия – штука неподвластная. Вот сейчас ему видится Сулема, как она на тонких шпильках перескакивает через лужу, зависла в прыжке, очень эстетично, между прочим, и машет ему сумочкой-планшетом.

– Ах, Юрай! Прости меня. На дистиллированной воде люди не живут. Ну намекнула я ей, намекнула… Если уж Нелка не способна совершать дурные поступки, так пусть хоть переваривает дурные мысли. Ревность там, обиду… Прости меня, Юрай! Но белые одежды должны пачкаться на живом человеке. От твоей чистюли Нелки разит… Разит лабораторным шкафом… Пусть помучается, пусть. Тебе же будет лучше.