Однако была и большая разница в поведении этих двух людей. В то время как второй всадник, весь устремившись вперед, казалось, догонял кого-то, третий всадник, наоборот, все время оборачивался назад, как будто прислушиваясь, не догоняет ли его кто-нибудь. Иногда он делал полуоборот в седле, иногда поворачивал коня и все время внимательно всматривался в следы, по которым ехал.

Вскоре и этот всадник скрылся вдали, не догнав никого и не будучи сам настигнутым.

Разделенные почти одинаковым расстоянием, все три всадника двигались по прерии, не видя друг друга. И никто не мог бы сразу охватить взглядом всех троих, разве только сова, наблюдавшая с верхушки высокого дерева, или же козодой, охотящийся в небесах за ночными мотыльками.

Час спустя на расстоянии десяти миль от форта Индж взаимное положение трех путешественников значительно изменилось.

Первый всадник только что подъехал к длинной просеке, врезавшейся наподобие аллеи в гущу лесных зарослей. Заросли эти простирались направо и налево насколько мог охватить взор. Просеку можно было бы сравнить с широким проливом. Ее зеленая поверхность обрамлялась более темной зеленью деревьев, точно поверхность воды, граничащая с берегом. Она была освещена луной только наполовину. Дальше же просека круто сворачивала в темную тень, падающую от деревьев.

Прежде чем въехать в эту просеку, первый из трех всадников сдержал своего коня и секунду или две всматривался. Его внимание всецело было обращено вперед; назад он не оборачивался.

Но он недолго оставался в таком положении. Повидимому, впереди не было ничего, что могло бы помешать ему продолжать путь в этом направлении. Он пришпорил коня и поехал вперед.

Как раз в этот момент его заметил второй всадник, ехавший за ним по той же дороге; теперь он был от него на расстоянии полумили.

Увидев всадника впереди себя, человек в темном плаще слегка вскрикнул. Еще сильнее пришпорив коня, он тоже въехал в просеку. Но первый всадник уже исчез среди темных теней на повороте просеки.

Без колебаний второй всадник последовал за ним.

Третий всадник подъехал к этому же месту, но только через более продолжительный промежуток времени, чем второй. Он не въехал в просеку, как два других всадника, а повернул в сторону, к опушке зарослей, и скрылся в них. Здесь он привязал свою лошадь и через заросли вышел на просеку.

Попрежнему он продолжал оглядываться назад, как будто бы то, что делалось сзади, интересовало его гораздо более того, что было впереди. Он подошел к затененному месту просеки и скрылся в темноте, как и два других всадника.

Неугомонный хор ночных голосов, дважды прерванный звуком лошадиных копыт и один раз шумом человеческих шагов, продолжал звучать в ночном воздухе тропических зарослей.

И вдруг раздался выстрел.

Вой степного волка, мяуканье тигровой кошки, даже рычанье ягуара — все замолкло при этом звуке.

Но не последовало ни стонов раненого человека, ни рева подстреленного животного, и ягуар снова начал пугать обитателей леса своим хриплым рычаньем. А его друзья и враги — птицы, звери, насекомые, пресмыкающиеся, — не обращая внимания на рычанье хищника, снова затянули свой оглушительный концерт.