Кольхаун остановился на пороге и прислушался.

— Эта скотина вдребезги пьян! — сказал он громко.

— Алло, сеньор! — воскликнул хозяин хакале, приведенный в полусознательное состояние звуком человеческого голоса. — Кому такая честь? Нет, не то! Я счастлив видеть вас — я, Мигуэль Диаз, Эль-Койот, как меня называют. Ха-ха-ха! Койот! Ба, а как вас зовут? Ваше имя, сеньор? Тысяча чертей! Кто вы такой?

Приподнявшись на тростниковой кровати, Эль-Койот некоторое время оставался в сидячем положении, блуждающим взглядом всматриваясь в нежданного гостя, прервавшего его пьяные сновидения.

Потом, издавая нечленораздельные звуки, Койот снова растянулся на кровати и захрапел.

— Вот и еще одна возможность потеряна! — злобно прошипел Кольхаун, поворачиваясь, чтобы выйти. — Проклятье! Всю ночь мне не везет! Пройдет по крайней мере три часа, пока эта свинья протрезвится. Целых три часа! Тогда будет слишком поздно, слишком поздно…

С этими словами Кольхаун взял своего коня за уздечку, как будто в нерешимости, куда же ему направиться.

— Нет никакого смысла здесь оставаться. Уже будет светать, когда он придет в себя. С таким же успехом я могу вернуться домой и ждать там или же…

Своего решения он не высказал вслух. Но каково бы оно ни было, его колебания кончились.

Отвязав своего коня, Кольхаун вскочил в седло и поехал в направлении, противоположном той дороге, которая его привела в хакале Эль-Койота.

Никто не станет отрицать, что путешествие по устланной мягкой травой прерии является одним из лучших удовольствий на свете.

Друг, который скачет бок о бок с вами, восхищенный, как и вы, красотами и величием природы, сделает для вас это путешествие незабываемым на много-много лет.

Итак, вы направляетесь в прерию, и стоит выехать за черту сеттльмента и свернуть в сторону от большой дороги, обозначенной следами пяти-шести лошадей, и вы будете ехать часами, неделями, месяцами, а может быть, и целый год, не повстречавшись ни с одним человеком.

Только тот, кто сам путешествовал по огромной равнине Техаса, может действительно оценить всю необъятность его прерий. Даже океан не создает впечатления такого бесконечного пространства. Двигаясь по океану, вы не замечаете признаков того, что продвигаетесь вперед. Обширная лазорево-синяя поверхность с опрокинутым над ней куполом, тоже лазоревым, но только на несколько тонов светлее, все время остается вокруг вас и над вами, и вы не видите перемен. Вам начинает казаться, что вы просто стоите в центре огромного свода и у вас нет возможности воспринять целиком всю грандиозность необъятного водного простора.

Иное дело — прерия. Островки леса, холмы, деревья, горные хребты, скалы, точно вехи, сменяют друг друга и говорят вам о том, что вы преодолеваете необъятное пространство.

Путешественник по прерии, и особенно по прерии юго-западного Техаса, редко рискует любоваться ее дикой прелестью в одиночестве; здесь ездят обычно вдвоем, но чаще группами в десять или двадцать человек — иначе ездить опасно.

Только в редких случаях вы можете встретить здесь путешественника-одиночку.