Никита, оцепенев, смотрел на тело капитана Покровского в канаве. Потом вышел из ступора, вздохнул, устремил взгляд вдаль. Дорога на этом участке была прямая, лес отступал от проезжей части — место для засады идеальное. А теперь здесь властвовали только вороны, да в небе кружились орлы, постепенно снижаясь…
— Все ко мне, на обочину! — махнул он рукой. — Уходим, нечего здесь смотреть…
Будь проклята акустика в этом лесу! Рев мотора за поворотом они проворонили — хоть ума хватило не дернуться! С севера приближался, скрипя расхлябанными бортами, еще один грузовой «Форд». В кузове обреталось около дюжины финских автоматчиков. В кабине рядом с водителем сидел офицер. Разведчики застыли, медленно повернули головы. Подъезжая к месту побоища, водитель машинально сбросил скорость, увидев людей в белых маскхалатах, в капюшонах, затянутых под горло. Бойцы Мечникова опомнились, стали уходить с дороги, чтобы машина могла беспрепятственно проехать, но офицер что-то бросил водителю — приказал остановиться. Избежать общения уже не получалось. Никита, стиснув зубы, поднял руку, чтобы видели, кто здесь старший.
— Что делать, товарищ старший лейтенант? — прошептал оказавшийся рядом Кочергин.
— На меня смотрите, — так же шепотом произнес Никита. — По сигналу действуйте, косите автоматчиков в кузове. И радуйтесь, что машина только одна…
— По какому сигналу, товарищ ста…
— Поймете… И не стойте здесь, Павел, отойдите подальше…
Машина встала посреди проезжей части. Никита оторвался от обочины, изображая дружелюбную улыбку, небрежно козырнул, а левая рука как бы непроизвольно отправилась в карман, где дожидалась своего часа граната. Распахнулась дверца, и из кабины высунулся офицер — средних лет, в ушанке со львом на кокарде.
— Вы из какого подразделения? — спросил он.
Упустить такой момент — все дело испортить. Надо открыть рот и сказать несколько слов на ломаном финском… Никита закашлялся, выигрывая время. Автоматчиков «офицер» в маскхалате не интересовал, они вертели головами, таращились на мертвые тела, кто-то громко присвистнул, кто-то начал бледнеть, схватился за горло. Граната без чеки отправилась под кабину — главное, чтобы дальше не укатилась! Последнее, что он запомнил — распахнувшиеся глаза офицера. А еще своих разбегающихся разведчиков. Никита пластом повалился в водосток. Офицер дико завизжал, но покинуть кабину не успел — граната рванула под машиной. Взрыв был мощный, пробило днище, осколками и взрывной волной поразило всех, кто находился в кабине. А дальше разразилась бешеная пальба из десятка стволов. Оглушенные автоматчики схватились за оружие, кто-то даже выстрелил. Их косили, как в тире, они орали, падали на дощатый пол. Двое выпали из кузова — один приземлился уже мертвым, второй вскочил, но тут же растянулся под колесами. Разведчики не поленились, забрались в кузов и располосовали свинцом уже мертвые тела. Когда Мечников, отряхиваясь, выбрался из канавы, все уже закончилось. Одному лишь водителю каким-то чудом удалось выжить. Он ногой выбил дверцу, выпал на землю и как-то вприсядку побежал прочь, держась за контуженную голову и оря от страха. Леха Данилов вскинул автомат и свалил его короткой очередью. Выругался, схватившись рукой за раскаленный ствол, перехватил «МР-28» за приклад и крикнул: