– Господин Фонтен?.. Минутку, с вами будет говорить временно исполняющий обязанности дипломатического представителя…

Он вспомнил, как забавно Долорес произносила: «El señor Encargado de Negocios». Потом услышал голос Сент-Астье:

– Глубокоуважаемый господин Фонтен, нам стало известно, что ваш импресарио сегодня утром уехал… Вы остались одни. Не будет ли вам угодно в компенсацию за вчерашний ужин пообедать со мной сегодня?

После небольшой паузы он добавил:

– Я пригласил Лолиту Гарсиа и некоторых ее друзей.

– Она согласилась? – спросил Фонтен с тревогой, которая, должно быть, показалась юному Сент-Астье весьма смешной.

– А почему бы ей не согласиться? – ответил дипломат, не скрывая иронии. – Ведь я ей сказал, что обед будет организован в вашу честь… Могу я на вас рассчитывать?

– Разумеется, господин министр… Вы чрезвычайно добры.

– Тогда в половине второго, глубокоуважаемый господин Фонтен… Только я не министр.

Необыкновенная радость, смешанная с беспокойством, охватила Гийома Фонтена. Значит, она согласна увидеться с ним вновь. Не для того ли, чтобы продемонстрировать ему свое презрение? «Не важно, – подумал он. – Главное, что я еще раз могу испытать это наслаждение: увидеть ее и почувствовать власть ее обаяния. Должно быть, она прекрасна даже в гневе». Все утро он перечитывал стихи, которые она ему оставила; он находил их прекрасными и сам не мог различить, кем восхищается больше: поэтессой или дарительницей. В час дня он вызвал такси и, охваченный волнением, вновь проделал путь до оливковой рощи.

Гостями Сент-Астье были: супружеская чета из постоянного состава дипломатической миссии, ректор Университета Сан-Маркос с супругой, Эрнандо Таварес и очаровательная Марита. Фонтен с волнением обнаружил, что Долорес нет. Она явилась с большим опозданием и извинилась, объяснив, что задержалась из-за формальностей с визой.

– С визой? – переспросил Таварес. – Ты уезжаешь?

– Я должна лететь в Боготу, мы ставим там ауто, которое играли здесь… Мы обсуждали это уже месяц, а сегодня утром я получила телеграмму… Завтра у меня самолет.

– У меня тоже, – удивился Фонтен. – В шесть утра.

– Ну да, в шесть утра. Как хорошо, maestro, что мы путешествуем вместе! – воскликнула она с естественной непринужденностью.

– В самом деле, какое счастливое совпадение, – бесстрастно произнес Сент-Астье. – А то мы беспокоились, что господин Фонтен, который не говорит по-испански, вынужден лететь один. Вы будете его переводчицей, Лолита. Мы вам его доверяем.

Она шутливо поклонилась:

– Señor Encargado de Negocios, я в вашем распоряжении.

– Я тем более доволен, – продолжал Сент-Астье, – что на прошлой неделе госпожа Фонтен ужинала у моих родителей в Париже и передала для меня некоторые рекомендации по поводу здоровья господина Фонтена… Ваша печень не пострадала из-за нашего климата?

– Вовсе нет, – ответил Фонтен, – никогда еще я не чувствовал себя лучше.

– Не помню, говорил ли я вам, – сказал Таварес, – что наши журналисты удивляются, как вы молодо выглядите.

Лолита не смотрела на Гийома, но, когда гости садились за стол, он оказался рядом с нею и тихо спросил: