Простаков сменил в кузове Валетова, помчавшегося устанавливать наспех доски.
- Резина, чего стоишь? - гаркнул Ануфриев. - Бегом с Валетом загон делать.
Покрутившись в кузове и поглядев на свинок, Простаков выпрыгнул.
- Ну, вы че, мужики, давайте, - бодрил водитель.
- Да куда давайте? - Простаков подошел к нему и расправил плечи. - Мы сейчас этих выпустим, - он кивнул головой в сторону копошащихся малюток, - они разбегутся тут. Как мы их тут потом собирать будем? Погоди, сейчас они досками огородят площадь, тогда всех сразу и заберем.
Водилу не устраивал такой поворот событий, но бодаться с Алексеем он не стал, покорившись судьбе, сел и целый час молча наблюдал, как свиней переселяют из кузова в загон.
Коричневая мамаша, одна масть с Терминатором, спокойно реагировала на то, как обращаются с ее детьми, и спокойно-таки потопала по положенным с кузова на землю доскам.
Мамашу с потомством перевели в загон на постеленное сено. Она тут же повалилась, и все восемь крохотных поросят подбежали к ней и стали выискивать маленькими розовыми пятачками мамкины сиськи.
Вечером случился небольшой шухер. Вместе с Шпындрюком на объект пришел и комбат. Все подорвались со своих коек и построились в одну шеренгу.
Стойлохряков подошел к загону и посмотрел на мамку с поросятами, довольно хмыкнул и снова повернулся к солдатам.
- Ощутил себя отцом, - не удержался Валетов.
Шпындрюк - маленький и толстый человечек - со значительным видом, заложив руки за спину, разглядывал через круглые стекла очков в золотой оправе своих нынешних рабочих.
- Ануфриев, - обратился комбат к Олегу.
- Я, - вяло ответил дембель, безразлично глядя на командира батальона.
- Я-я, - передразнил комбат. - Головка-то знаешь от чего?
Привыкнув за два года к комбатовским издевкам, Ануфриев оставался спокойным.
- Чего пялишься? Свободен, Ануфриев.
Улыбка, вначале робкая, затем все более широкая, озарила лицо дембеля.
- Свободен? - переспросил Ануфриев.
- Все-все. Хорош, - комбат едва заметно улыбнулся. - Закончил. Отдал долг Родине. Можешь завтра утром прийти в часть, забрать документы, переоденешься в парадку - и домой. Чтобы завтра до обеда ты все свои дела сделал и я тебя здесь больше не наблюдал. Понял?
Радостный Ануфриев гаркнул во все горло:
- Так точно!
- Ну ладно. Остальным работать, - напомнил подполковник. - Давайте, чтобы вот на нас Протопоп Архипович не гневался.
Тем временем очкарик стоял около загона и все смотрел на маленьких свиней.
- Молоденькие они еще, - говорил он о чем-то своем. - Совсем молоденькие. Такие… нет. Такие никуда не пойдут. Надо времени немного дать. Совсем чуть-чуть. Подожду немного.
Комбат с главой администрации ушли, а солдаты принялись поздравлять дембеля, буквально за несколько секунд из злобного парня превратившегося в обычного пацана с улицы. Он даже, казалось, помолодел на глазах. Куда-то исчезла суровость и озлобленность. Что и говорить, через два дня он будет дома.
- Как же это так? - не понимал Сизов, с завистью поглядывая на кореша. - Ты чего же, обсчитался, что ли? Тебе вроде первого домой? А сегодня-то еще не первое.