– Алло, гараж! А тунец? – возмутилась девушка.

Я замерла. Действительно! Забыла про рыбу, пришлось возвращаться назад и искать куски тунца. Навряд ли их держат там, где овощи. Я распахнула холодильник и старательно изучила полки.

– Нельзя ли побыстрее? – начала злиться покупательница.

– Доча, дай воды, – потребовал дед.

– Мама, тетя продаст мороженое? – заканючил детский голосок.

– Скоро обед закончится, а вы все тунца ищете, – выговорила мне девушка, – ладно, пойду вам навстречу, насыпьте креветок.

– Доча, пить, – взмолился дедушка.

– Ванильное, шоколадное и клубничное, – ныла девочка лет десяти.

– Заодно «Маргариту» состряпайте, – прилетел новый заказ.

– Ау, – закричала девушка, – вкусная у тебя была сегодня на завтрак тормозная жидкость?

Я вздрогнула и начала действовать. Креветки стояли в вазе на дальнем конце стойки. Не было времени осознавать, почему их не поместили в холод. Я одним прыжком добралась до морских гадов, зачерпнула их схваченной по дороге чашкой, швырнула на пиццу, впихнула противень в свч-печь, живо сняла пробку с горлышка темно-коричневой бутылки, стоявшей около вазы с фруктами, налила стакан, подала деду, открыла холодильник… печь истошно запищала. Я закрыла холодильник и открыла свч.

– Мороженое, ванильное, шоколадное, клубничное, – стонала девочка, – хочу-у-у!

– Дайте же ребенку десерт, – приказала мама.

Я захлопнула печь, распахнула холодильник.

– Пить! – сдавленным голосом произнес дед. – Просто воды, не надо сока! Ик! Ик!

– Где моя пицца? – перешла на крик девица.

– Воды! Скорей! Ик! Ик! – бормотал дед.

Я решила, что старик может и подождать. Он уже выхлебал одну порцию, пусть стоит спокойно.

– «Наполеон»! Немедленно! – потребовала заказчица.

Я закрыла холодильник, открыла печь.

– Клубничное-е-е! – во все горло зарыдала девочка.

– Воды! Любой! Стаканчик, – выводил пенсионер.

– Когда вы займетесь «Маргаритой»? – присоединился к общему хору парень. – Мам, ты что хочешь?

– Селедочки с картошкой, – визгливо произнесла бабуля в платочке, – и пивка! Светлого.

Я зависла между печкой и холодильником.

– Мороженку, – жалобно произнесла девочка, а мать добавила:

– Танечке жарко.

– А Катенька жрать хочет, – в тон ей ответила девушка, – у Катеньки перерыв всего полчаса, Катенька раба, она торгует кухнями, чтоб они сгорели вместе с хозяином.

– Ребенку надо уступать, – взвилась мамаша, – эй, вы, там, за прилавком, подайте айскриму!

– Во-ды, – хрипел дедуля, – умираю, доча!

– Пивка для рывка, – бойким речитативом пропела бабуля, – селедочки мне на язык!

– Мать, ты сегодня зажигаешь, – с восхищением заметил парень, – «Маргариту» сварганьте.

Мои руки действовали, не подчиняясь голове. Я схватила вазочку, плюхнула туда белой массы из ведра с надписью «Ваниль», добавила толику шоколадного пломбира, а вот с клубничным вышла заминка, я не сразу его обнаружила, но потом заметила в самом низу холодильника пластиковую емкость, набитую розовыми комочками, швырнула один к остальному набору и подала девочке.

– А ложечку? – тут же спросила капризница.

Я живо сунула в десерт столовый прибор.