– Верно понято, – обрадовался Влад, – Николай Семенович очень нам помог. Если бы не он и не Виола Тараканова…

– Какова будет судьба писательницы? – закричал бородач из третьего ряда. – Куда она направится после пресс-конференции?

Фарафонов повернул голову.

– Виола Ленинидовна, вопрос тебе.

Но я не успела ответить, потому что справа запищала девушка в неприлично коротком платье:

– Почему вы выбрали для участия в операции Арину Виолову? С Литягиным и Барабанщиковой понятно. Но с какой радости ее?

Влад усмехнулся.

– Ну мы в нашем узком профессиональном кругу наслышаны о Виоле. Она храбрый, умный, осторожный, честный человек. Нам требовалась известная личность, был необходим шум в газетах. Даже учитывая помощь «Желтухи», убей Николая Семеновича какая-нибудь Катя Иванова, большой волны могло не получиться. Одной из основных целей операции было выведение Никитина из равновесия. Он должен был панически бояться, что Арину Виолову найдут раньше, чем он сам подберется к улике. «Желтуха» бросила, образно говоря, кость, и СМИ налетели на нее, словно свора. Не мне вам объяснять, какая лакомая тема: известная писательница детективов убивает своего любовника, чтобы завладеть его рабочими бумагами, поскольку собралась написать роман, используя эти документы. Натуральное кино, сладкий пирожок. Мы добились, чего хотели. Почти месяц случай с Литягиным не сходил с первых полос. Повторяю, если бы убийцей стала Катя Иванова, вы, господа, настрочили бы один раз по маленькой заметке. Да, Николай Семенович – известная личность, но он не певец, не телеведущий, не хоккеист. Два дня шума, и конец. И зачем потом «Желтухе» писать о смерти Кати? Кому на фиг нужна Иванова? А мы вам подали жирный кусок с перцем. Литератор. Детективщица. Убийца. И, как оказалось, отличная актриса. Вилка, так куда ты пойдешь после пресс-конференции?

Я улыбнулась.

– В кафе, съем пару пирожных.

– Тараканову отпускают? – заверещала тетка с диктофоном-мыльницей. – За участие в операции ей простили убийство адвоката? Интересно, как бы сам Николай Семенович отнесся к подобному повороту событий, а?

Влад посмотрел на меня и тихо спросил:

– Как у них с мозгами?

Я тоже шепотом ответила:

– Говорила тебе, журналисты – тяжелая аудитория. С ними надо попроще.

Фарафонов кивнул и встал.

– Ладно. Давайте спросим у него. Ну, где наш Дон Кихот Московский?

Небольшая дверь в углу зала приоткрылась. Показался стройный мужчина в летнем костюме. Быстрым шагом приблизился к столу и хорошо поставленным голосом произнес:

– Добрый день, господа. Готов ответить на ваши вопросы.

В повисшей тишине раздался громкий стук: юноша в первом ряду уронил на пол айпад.

– Он жив! – заорала девушка в мини-платье. – Тараканова никого не убивала! Это был блеф!

– Ну наконец-то! – обрадовался Влад и по-детски добавил: – Дошло, как до жирафа.

– Они не любовники, – надрывалась девица. – Все подстава, фотографии и… и… но были же снимки трупа.

Николай Семенович сел около меня и придвинул к себе микрофон.

– Скажу честно, весьма неприятно лежать на асфальте в луже искусственной крови.