– И мы сидели за столом на кухне, шептались, хихикали, как дети, пробравшиеся в ночи к холодильнику, – улыбнулся Леон. – У меня кружилась голова. Это были самые вкусные сэндвичи в моей жизни.

– А потом легли спать. Никогда еще я не спала крепче, хотя казалось бы, да? Но я не ворочалась, и кошмары мне тоже не снились.

– А я мгновенно отключился, меня словно вырубили бейсбольной битой, – вспомнил Леон. – И проспал бы сутки, если бы Сью не вытащила меня из кровати и не отправила на работу.

– Опаздывать было нельзя, – пояснила Сюзанна. – Следовало вести себя как обычно. Это оказалось не так уж трудно, достаточно было делать то же, что все остальные. Ты получила сообщение от Доминика Генли, о чем он вообще, кто-нибудь знает? Не натворил ли чего? – Она приподнялась на локте, потянулась за сигаретой. – Ну а дальше все шло само собой.

Я попытался вспомнить ту осень. Даже не верилось, однако я и правда ничего не заметил – осваивался в колледже, проводил время с новыми друзьями, в разных спортивных клубах, ходил на вечеринки, но ведь что-то же я должен был заподозрить, они оба человека убили, уж такое-то я не пропустил бы? Да и они должны были перемениться – переживать из-за случившегося, чувствовать на себе клеймо позора?

– Вы не боялись, что вас поймают? – спросил я.

– По-хорошему, надо было бы, – Сюзанна встряхнула зажигалку, – но нет, не боялись. Если ты помнишь, мы привыкли жить в страхе. К тому времени это было наше постоянное состояние. К тому же мысль “О нет, что если копы узнают, что Доминик не покончил с собой, поймут, что мы к этому руку приложили, найдут улики, арестуют нас и посадят в тюрьму” пугала меня куда меньше, чем “Доминик Генли в любой момент изнасилует меня и убьет”.

– На меня временами накатывало, – признался Леон. – Если я слишком долго думал об этом. Приди полиции в голову нас хоть в чем-то заподозрить, труп даже искать особо не пришлось бы, а как только нашли бы – нам конец. Спасло то, что на нас никто не подумал.

– Повезло, – согласилась Сюзанна. – Доминик считал себя умным, никогда не писал мне ничего такого, что можно было бы поставить ему в вину, чтобы у меня не осталось доказательств. Но если бы в его телефоне нашли кучу адресованных мне мерзких сообщений, копы сразу же взяли бы меня в оборот.

– Но ведь они приходили сюда, – напомнил я. – Разве нет?

Я не полагался на свою память, но на этот раз готов был поклясться, что однажды днем, когда я с бодуна собирался встретиться с парнями и опохмелиться, на пороге появились двое местных полицейских, показали документы, донимали меня бессмысленными вопросами – я только сейчас об этом вспомнил…

– Приходили, – подтвердила Сюзанна. – Примерно через неделю. Опрашивали всех, кто знал Доминика, но я их особенно интересовала – видимо, кто-то из моих подружек сообщил, что он ко мне приставал, вот копы и пришли выяснять. Слава богу, что это были не те, которым мы тогда пытались подать заявление на него, – те были рядовые полицейские, в форме, а эти двое оказались детективами, они были в обычных костюмах, как Рафферти с Керром. Скорее всего, те, в форме, тоже давным-давно обо мне позабыли, но было бы довольно неприятно.