— Спрашиваю. Зачем?

— Очередной эсминец для китайцев клепаем. Вот тебе и вся победа. Парадокс?

— Он самый, — серьезно подтвердил Петрухин…

…За какие-то полчаса от изначального айсберга недоверия, дрейфовавшего промеж двух собеседников, осталась лишь крохотная лужица. Отныне Смирнов покровительственно хлопал Петрухина по плечу, называл его Димасом и даже пожертвовал на гостя последнюю оставшуюся в доме картошку. Вытребовав, правда, взамен денег «на пузырек».

Вот оно, подлинное, неплакатное единство полиции и народа! А ведь обычный гражданин с полицией общается редко. И еще реже — охотно. Потому как по собственной воле никто особенно к такому общению не стремится. Но бывает, что порой сама полиция хочет пообщаться с гражданином. И тогда она, родная наша, приглашает гражданина к себе в гости, присылает ему трогательную записку, которая именуется «повестка». «Ветка сирени, — пишет полиция, — упала на грудь. Милый Ванюша, меня не забудь…» Или что-нибудь похожее ласковое: «В случае неявки вы будете доставлены принудительно».

Но бывает и по-другому: полиция сама приходит в гости. Как положено настоящим друзьям — без приглашения. Она приходит с пирожными, с цветами, с веселыми шутками, шарадами и сканвордами. И вместе вы пьете чай «Принцесса Нури» и разгадываете сканворды. И может быть, дружно исполняете народную конвойную песню «Вместе весело катить по просторам».

Однако шутки в сторону. Бывает, что полиция действительно приходит к гражданину и задает ему вопросы про другого гражданина. Это нормально, естественно. Такая у них работа. Мы же понимаем. «Знатоков» смотрели… Или, например, «Инспектора Лосева». А уж «Ментов» — обязательно. Но вот, когда к гражданину приходят совершенно неизвестные ему типы и начинают задавать вопросы про другого гражданина… это, согласитесь, выглядит подозрительно. Время-то нынче какое? Кругом бандиты, наркоманы, разборки, наезды и террористы. Сегодня ты что-нибудь не то языком ляпнешь, а завтра, глядишь, язык-то и отрежут. А может — вместе с головой. Хоть и без мозгов головенка, а все же своя. Без нее и не похмелиться по-людски…

…Когда на лестничной площадке Петрухин сказал Анатолию Степановичу Смирнову: дескать, мне нужно поговорить о вашем постояльце, — Смирнов мгновенно насторожился. Хозяин насторожился, и опытный опер сразу уловил эту перемену. Даже если бы пятидесятилетний кузнец с «Адмиралтейских верфей» умел скрывать свои чувства и сумел спрятать внешнее проявление эмоций… Даже в этом случае обмануть Петрухина он бы не смог. Дмитрий отлично понимал, о чем подумал Смирнов. Более того, именно такую реакцию — настороженность, недоверие — и следовало ожидать. Главной задачей Петрухина было рассеять недоверие, установить контакт.

— Анатолий Степаныч, — сказал он с порога, носком кроссовки контролируя дверь от рефлекторного захлопывания. — Вы не подумайте ничего худого. Я не бандит. Не вор. Но мне действительно нужно поговорить о вашем постояльце… Вот мой паспорт. Взгляните, пожалуйста. Хотите — перепишите мои данные? Вот, — Петрухин достал из кармана загодя приготовленную фотографию, — мое фото. Похож? — Смирнов, сглотнув нервное, кивнул. — Я его вам оставлю, на обороте своей рукой напишу фамилию, имя, отчество, адрес и телефон… Согласитесь, что человек, который замышляет худое, своих фотографий не оставляет. Верно, Анатолий Степаныч?