— Давай, сегодня никаких снимков, договорились? Просто просмотр твоих фотографий. Ты ведь не забыла о том, что я тебе пообещала посмотреть их?

Рокси неохотно отложила фотоаппарат, принимая вертикальное положение в постели.

— Да, я помню. Просто рефлекс.

У обычных людей нормальные рефлексы, хотела сказать я, но промолчала.

— Лучше введи меня в курс дела, вместо того… — чтобы маяться ерундой. — … чтобы делать фотографии.

Я встала, поежилась.

Какой дикий холод!

Рокси сказала:

— Скорее надевай форму, — она подошла к низкому шкафчику, в котором, как она сказала, были полотенца, и одежда, и вытащила оттуда серые шерстяные штаны, белую футболку с длинными рукавами, и еще одну, которую нужно одевать поверх первой. Синего цвета. Нестандартная одежда для больных. Но никаких шнурков. Поразительно.

Я вскинула брови.

Рокси вновь словно прочла мои мысли:

— Это не совсем нормальная больница, уж поверь мне, я знаю, о чем говорю. Это современный центр со всеми удобствами.

— И пол без подогрева.

— Здесь легче, чем в других местах. Там, где я была, общий душ, лишь цветочки.

Я поежилась, от перспектив купаться в общем душе, и Рокси понимающе усмехнулась. Я наконец-то поняла, в каком ужасе очутилась. Здесь нет Кэмерона, который сможет меня защитить, и здесь нет никого, кто мог бы мне помочь. Что мне делать?..

— Одевайся, Аура, а то простынешь.

Я решила последовать совету девушки, и быстро оделась. Мне было все равно, кому принадлежала эта одежда до меня, потому что холод уже пробрался до костей. Я одела сразу оба комплекта, и по телу тут же распространилась чесотка.

— Что у нас по плану? — спросила я, подворачивая штаны.

— Арт-терапия.

После посещения ванной комнаты, Рокси добавила:

— Но думаю, перед терапией тебя ждет встреча с твоим лечащим врачом.

Меня прострелил страх.

Кэмерон. Он может быть здесь, как помощник психиатра.

Я выдохнула. Нет, мне уже все равно. Ничего плохого со мной точно не может произойти. Больше нет.

Итак, встреча с моим психотерапевтом была именно такой, какой я и предполагала: у меня не было наивных надежд, что все скоро закончится. Я была готова к вопросам, и к тому, что, когда отвечу на них, мне никто не поверит.

Я сидела на жестком стуле, в кабинете доктора Андерсон, с каменным лицом, и была смелой; неожиданно я поняла, что я уже не та, что была раньше. Во мне больше нет страха, нет глупых надежд, что когда-нибудь, в моей жизни произойдет что-то хорошее.

Это никогда не закончится.

— Аура, как ты себя чувствуешь? — спросила доктор Андерсон — высокая женщина в светлом брючном костюме, и с замысловатой прической. В ее волосах я заметила седину, а в глазах — стальной блеск. Мне она не нравилась: было в ней что-то странное, что-то… плохое.

— Чувствую, что мне холодно, — кратко ответила, незаметно потирая пальцы.

Доктор Андерсон не оценила моей краткости:

— Аура, ты должна отвечать на мои вопросы.

Это и был ответ на вопрос. Я вздохнула:

— Я чувствую себя хорошо.

Мне было неинтересно, что она записала в своем блокнотике с зеленой обложкой, потому что все, что она думает — неверно. Доктор Андерсон отложила его в сторону, положила локти на стол, задумчиво переплетая пальцы.