Я решила от Ани не отставать и тоже от души поздравила подругу с уже не новоприобретенным статусом невесты.

Роман с Семеном, конечно, не смогли остаться в стороне, и наши посиделки как-то незаметно переросли в праздничные. О том, что мы вроде как собирались обсудить развод депутата Датского, все дружно забыли.

– Веснушка, а ты что, на встречи с подругами кольцо снимала? –внезапно озарило Макара.

Влада покраснела до кончиков волос, поперхнулась воздухом и снова приготовилась к побегу, но общий смех охладил пыл обиженного жениха. Макар пообещал невесте «разобраться дома», Влада гулко сглотнула, а я окончательно уверилась, что у друзей все хорошо и широко улыбнулась.

Когда мой обеденный перерыв начал стремительно приближаться к концу, я заметила на лице Семена хмурое выражение.

– Сём, что случилось? – спросила тихонько.

– Ничего. Все в порядке, – выдохнул друг, но как-то неубедительно.

– Да все то же, – вместо него ответила Влада. – Тот парень, которого он избил, никак не желает угомониться, и дело близится к суду.

– И ты молчал? – возмутилась я.

– Это мое дело, – гордо отказался от нашей помощи Семен.

– Уже нет. Рассказывай!

Общими усилиями мы насели на беднягу, и у него просто не оставалось другого выхода, как выложить нам всю правду.

– Я писал статью о роддоме, – начал рассказывать он, – о том, который закрыли. Там все оказалось очень непросто. По факту роддом работает, но туда никого не кладут. А он в этом районе единственный, где принимали роды бесплатно.

– Дай угадаю, – влезла я. – Где-то рядом открылся суперсовременный перинатальный центр с конскими ценами?

– Умница! – кивнул Семен. – В бесплатном всех сотрудников заставили написать заявление по собственному. А те, кто не написал, до сих пор работают там за копейки. Просто сидят целый день в здании, где никого, кроме них, нет. Я выяснил, что перинатальный центр негласно принадлежит депутату Датскому…

– Кому? – в три голоса воскликнули мы с подругами.

– Оформлен на его мать, но руководит там его любовница.

– Ирина Смирнова, – снова хором закончили мы трое.

– Откуда вы все знаете? – опешил Сёма.

– Влада, я же сказал, что лимит справедливости на этот месяц выполнен! – взвыл Макар. – Вы что, полезли разводить Датского?

– Там все не так просто, – уведомила я всех. – Я случайно подслушала, что наши силовики стали часто адреса путать. Так вот, недавно ОМОН так неудачно напутал, что попали бойцы не к преступникам, а к моей бабуле.

Друзья переглянулись, молчаливо сочувствуя ОМОНу, и принялись слушать дальше. Мои же мысли скакнули в другую сторону:

– Ань, а ты знаешь, что твой дед ухаживает за моей бабушкой?

– Нет, – округлила глаза Аня, – давно?

– Три банки варенья, – быстро посчитала я. – Вру. Четыре!

– Это же почти серьезные отношения уже! – ахнула Аня.

Я важно кивнула.

– Это что, мы с тобой теперь родственницы почти? – обрадовалась Анечка.

– Жизнь покажет, – философски пожала я плечами.

– Может, вы потом родственные связи обсудите? – отвлек нас Макар. – Что там с силовиками?

– Точно не знаю. Говорю же: подслушала. Но мне кажется, что Датский и тут отметился! И если доказать, что он замешан в криминале, то «прощай, мандат и неприкосновенность и здравствуйте, теплые носки и невкусные сухарики», – озвучила я свои мысли. – А деньги и дети достанутся его жене!