Уже во второй раз за этот день Кейт вспоминала своего первого напарника. Его звали Джимми Паркер, и он очень скоро превратился в наставника Кейт. Они проработали вместе восемь лет, а потом его повысили до заместителя директора регионального управления в Атланте. В конечном итоге он вернулся в Вашингтон, чтобы занять должность другого директора, которого неожиданно уволили. Здесь он проработал до самой пенсии и ушёл в отставку несколько лет назад. Когда это случилось, Кейт было тридцать восемь.

Она вспомнила то время, поразившись тому, что прошло уже почти двадцать лет с тех пор, как ей было тридцать восемь. Она знала, что Джимми был ещё жив – они созвонились в первую неделю её отставки в прошлом году. Джимми было почти восемьдесят, и пусть сам он не сказал об этом ни слова, ходили слухи, что у него рак, и что выглядит и чувствует себя он не очень хорошо.

Когда Кейт вернулась домой после того, как отвезла Демарко в мотель, то мысли её снова вернулись к Джимми Паркеру. Может, она наконец начала его понимать – будучи наставником на пенсии, он всегда звонил в Бюро минимум раз в месяц, чтобы узнать, как у них дела не потому, что думал, что сможет как-то помочь с работой, а просто потому, что так и не научился жить вне ФБР.

Ей не с кем было поговорить, и она чётко осознавала опасности, связанные с душевными копаниями по поводу рабочих неудач и неловкостей, и поэтому почти неосознанно нашла номер Джимми в телефоне. Секунду она неуверенно смотрела на экран. Будет он рад её звонку или ответит нехотя?

Не успев хорошенько всё обдумать, Кейт нажала «ВЫЗОВ». Когда в трубке раздались гудки, она вдруг поняла, что было уже почти десять часов вечера. Наверное, слишком поздно, чтобы звонить восьмидесятилетнему старику?

Видимо, нет. Он ответил после второго гудка, и голос его звучал бодро и весело.

«Кейт Уайз, – произнёс он, словно представлял её перед публикой. – Чёрт возьми, как у тебя дела?»

«Ещё жива», – ответила она, не желая сразу скидывать на него все свои проблемы.

«Пенсия пошла тебе на пользу?»

«Нет, ничуть. Наверное, поэтому так случилось, что на этой неделе я участвовала в очередном расследовании».

«Официально?» – спросил Джимми.

«Более или менее. Да и продлилось это недолго».

«Научишь меня потом, как ты смогла их уговорить, – сказал Джимми. – Я годами капал им на мозги, чтобы они взяли меня хоть на полставки».

«Не думаю, что в конторе это воспринимали, как капание на мозги, – сказала Кейт. – Как ты, Джимми? Отвечай честно, пожалуйста».

«Старею, – ответил он со скрипучим смехом. – Семьдесят восемь – это вам не баран чихнул. У меня артрит в правой руке. В прошлом году заменили коленный сустав. Мочевой пузырь слабее, чем самая тонкая туалетная бумага, и я хожу к врачу минимум раз в месяц, чтобы следить за работой сердца и простаты».

«Как ты проводишь дни?» – спросила Кейт, и только слова слетели с губ, как она поняла, как глупо прозвучал вопрос.

«Сижу дома. Смотрю телевизор. Читаю. Я член шахматного клуба, но я там самый старый, и молодняк обыгрывает меня на раз-два. Если ты можешь рассказать, как вернуться на работу после пенсии, я хочу тебя послушать».