Связь прервалась, и Призрак повернулся к овальному окну позади него. Предстояло сразиться еще в стольких битвах. Столько переменных нужно было контролировать. Звук сигнала прервал цепь его размышлений.

— Кто?

— Кай Ленг, — ответила Джана по интеркому.

Когда Призрак повернулся обратно к столу, в воздухе как бы материализовался слегка прозрачный Ленг. Лицо оперативника как обычно ничего не выражало.

— У меня есть новости.

— Конечно, есть, — снисходительно произнес Призрак. — Где ты?

— На Цитадели.

К этому моменту Призрак уже сидел. Он достал сигарету и сжал ее губами.

— Вижу. И?

— И Маккенн мертв.

— Отлично. Все прошло гладко?

— По большей части, да.

— А девчонка?

— Это задание еще предстоит выполнить, — ответил Ленг. — Судя по тому, что сказал Хендел Митра Кали и Андерсону, она несколько часов назад села на корабль до Омеги.

Призрак был разочарован, но понимал, что мокрые дела порой бывают очень непростыми.

— А что с третьим заданием?

— Выполнено. Тело на борту корабля, направляющегося к вам. Какой вам от него вообще прок?

Короткая вспышка осветила лицо Призрака, когда он чиркнул зажигалкой.

— Тело — это переменная, а переменные нужно контролировать. Значит, теперь ты можешь последовать за девочкой.

— Да.

— Будь осторожен.

На этих словах Призрак прервал соединение. Затем он выпустил струю дыма в сторону центра комнаты, где она задрожала и начала таять. «Энтропия, — размышлял Призрак. — Враг всего сущего».

Двери лифта открылись, и пока Андерсон выходил вслед за Кали наружу, в вестибюль, его мозг прокручивал варианты. Варма оповестила их первыми о том, что тело Грейсона было похищено, а вместо него подложено другое. Затем, пока они все еще переваривали эти новости, с ними связался исполнительный помощник советника-саларианца и сообщил, что их приглашают на встречу после обеда. Такие «приглашения» на самом деле больше напоминали приказы, особенно для Андерсона, состоящего на службе Совета.

Изогнутая дорожка привела их мимо статуи и групп деревьев к основанию Башни Цитадели. Офицер СБЦ на посту пропустил их внутрь. Через несколько секунд они уже стояли в прозрачной лифтовой кабине, уносившей их ввысь. Вид был великолепен, но мозг Андерсона занимали другие вещи, пока лифт, доехав до нужного этажа, не остановился у Палат Совета высоко наверху.

Они вышли в обширный вестибюль, украшенный абстрактными картинами, металлической мебелью и мраморным полом песчаного цвета. Навстречу к ним шагнул саларианец.

— Здравствуйте… Меня зовут Ни Бринса. Дор Хана сейчас занят звонком, но скоро освободится. Следуйте за мной, пожалуйста.

Андерсон и Кали прошли за Бринсой в небольшую, но хорошо обставленную приемную, где им не оставалось ничего другого, как сесть, воспользовавшись саларианской мебелью. Она была неудобной. Но, как и сказал Бринса, прошло всего несколько минут, и он вернулся за ними.

— Дор Хана освободился, — сказал он таким тоном, будто объявлял о маленьком чуде.

Кабинет Ханы был большим, и из него открывалась обширная панорама Президиума и расположенных за ним жилых кварталов. Но Андерсону удалось лишь мельком глянуть на этот впечатляющий вид, потому что Хана вышел из-за стола, чтобы приветствовать их. Андерсон не очень хорошо знал этого саларианца, хотя и видел его пару раз прежде. Кали ждала, когда ее представят ему. Когда с этим было покончено, Хана жестом указал на низкий столик и несколько хлипких на вид стульев.