— Еще правей! Теперь влево, влево! — возбужденно кричал Киселев, делая выстрелы один за другим.

Члены экипажа вошли в азарт. Самолет повторял все движения зайца. Охотники непрерывно палили из своих пистолетов.

— А, черт! — выругался вдруг Киселев. — Патроны кончились. Давай твой пистолет! — повернулся он в мою сторону.

Когда опустела обойма пистолета штурмана Булавки, он схватил ракетницу.

Погоня самолета за зайцем продолжалась. Как вдруг… Раздался взрыв, оповестивший об окончании охоты.

Как оказалось, от резкого и частого торможения при смене направления движения самолета колеса перегрелись, и одна из камер взорвалась. Я убрал газ моторам, самолет остановился и замер с левым креном. А заяц и был таков!

— Доохотились… — упавшим голосом произнес командир.

В ту минуту настроение у всех резко ухудшилось. Мы поняли, что не сможем взлететь и вовремя вернуться на свою базу.

Киселев занял свое место и осторожно порулил на стоянку к самолету Ер-2. Он часто останавливал машину, чтобы убедиться, цел ли барабан колеса, не разрушена ли стойка шасси.

Всю картину наблюдали техники ремонтной группы. Зайца они, конечно, не видели, далеко было, с другого конца аэродрома. А вот метавшийся по летному полю самолет вызвал у них, мягко говоря, недоумение. Кто-то из них даже предположил, что либо самолет сошел с ума, либо летчики.

Кое-как подрулили к стоянке. Выключили моторы. Вышли из самолета и окружили стойку шасси нашего «ера». К нам присоединились техники неисправного самолета. Командир обратился к ним:

— Что будем делать? Есть ли подходящее оборудование для ремонта?

Но ничего нужного под руками не оказалось: ни подъемника, ни запасного колеса, ни каких-либо других приспособлений.

Стали ломать головы. Как говорят, голь на выдумки хитра. И выход из трудного положения был найден. Подкатили пустые бочки из-под топлива и подставили их под левое крыло в виде опоры. Под стойкой шасси вырыли яму. Сняли колесо, демонтировали его и послали борттехника в местную автобазу вулканизировать камеру…

К вечеру самолет удалось отремонтировать. Киселев приказал радисту передать на наш командный пункт следующий текст: «Во время посадки на аэродроме Сутиски лопнуло колесо. От тряски вышла из строя радиостанция. Все неисправности устранены. Вылетаем завтра утром».

В Балбасово нас, хулиганов-охотников, встречали как героев: еще бы, сами, своими силами справились!

Стыдно было! Очень…»

В апреле 1945 г. два полка «еров» — 327-й и 329-й бапы — приняли участие в боевых действиях. Первый боевой вылет оба полка совершили 7 апреля 1945 г. В этот день 17 наиболее подготовленных экипажей приняли участие в дневном массированном налете советской дальнебомбардировочной авиации на Кенигсберг. Начальник штаба дивизии подполковник Дубяго вспоминал: