Закрепив устройство на головке болта, Майер установил на место третью и последнюю штуковину, шестидюймовый квадрат пуленепробиваемого кевлара толщиной дюйм, закрыв им все остальные свои изделия. Кевлар минимизирует повреждения внутри вертолета, благодаря ему после взрыва все остатки устройства и стальной гайки вывалятся через «адскую дыру» и упадут вдали от места будущей катастрофы. Из деталей, изготовленных Майером, в вертолете останется только заглушка, но она будет внутри пробитого цилиндра.

Из разговоров авиационных инженеров Майер знал, что Миллинг, заслуженный летчик, считает, что учебные полеты должны быть максимально реалистичными, на малой высоте, чтобы курсанты «запоминали их на всю жизнь». По прикидкам Майера, через четыре-пять секунд после появления течи в гидравлической системе усилитель рычага общего шага выйдет из строя. Как только пилот в следующий раз попробует выполнить резкий набор высоты, он обнаружит, что нажатие рычага уже не вызывает мгновенного отклика несущего винта. Внезапно положение станет очень серьезным. Имея солидный запас высоты, с проблемой еще можно было бы как-нибудь справиться, однако на бреющем полете она будет означать неминуемую смерть.

Следующие два часа Майер потратил на то, чтобы поставить на место шланг гидроусилителя и убрать любые следы своего присутствия. Всего из системы вытекло совсем немного жидкости, не более четверти пинты, и этого никто не заметит. Доливать масло не требуется. Майер понимал, что в систему попал воздух, который, однако, выйдет из нее сам, как только ручку «шаг-газ» начнут двигать в ходе предполетной подготовки.

Керосина и ветоши в мастерской было достаточно, и к четырем утра Майер полностью отмылся от грязи и отправился дремать в туалет, прихватив в качестве компании дюжину засаленных номеров журнала «Международная авиация».

Ча-Ча принес чай и принялся осторожно будить Джона Миллинга.

– Шесть часов, сахиб.

– Спасибо, Ча-Ча. – Джон улыбнулся при мысли о том, какой день ему предстоит. – Сегодня мы отправимся на наш пляж, хорошо? Приготовь все для пикника. Мы с собой возьмем Оливера. После обеда ты будешь свободен.

Кашмирец владел арабским плохо, а английским еще хуже.

– Хорошо, сахиб, отлично. Замечательный пикник, но не сегодня.

– Не сегодня? – вопросительно поднял брови Джон.

– Не сегодня. – Светлые брови Ча-Ча скопировали движение бровей хозяина. – Сегодня вы летать вертолет. Звонить по телефону из штаб… поэтому я приносить чай рано.

У Миллинга в груди все оборвалось. Проклятое командование снова изменило расписание полетов.

Чтобы не стеснять слугу-кашмирца, Джон обернул пояс полотенцем и зашлепал к телефону. Пара гневных фраз, которыми он обменялся с дежурным офицером, подтвердила его худшие опасения. Ричарду Шаттлуорту, который должен был совершать учебные полеты, поручили какое-то другое задание, и вот воскресенье непоправимо загублено.

Бриджи отнеслась к этому известию на удивление спокойно. Когда все позавтракали и оделись, Джон отвез жену и сына в расположенный поблизости бассейн Королевских ВВС и сказал, что рассчитывает вернуться домой к обеду. Оба были расстроены крушением планов. Не иначе, командир полицейской школы настоял в последний момент на том, чтобы Миллинг, и только Миллинг, проводил ознакомительные полеты с курсантами, исключительно потому, что он свободно говорит по-арабски, в то время как остальные его собратья-пилоты владеют языком плохо или не владеют вообще.