— Ванечка! — развернулась к нему и уткнулась в грудь, обнимая. — Я так не думаю. Я тоже храню все твои подарки, но в комоде, чтобы никто не знал, как я сильно тоскую по тебе.

Я поднимаю голову и начинаю тонуть в его небесно-голубых глазах.

— А может… это любовь? — он наклоняется ко мне.

— Определённо она … — выдыхаю ему в губы.

— И мы… — замолкает, едва касаясь моих губ, — и мы созданы друг для друга?

— Вероятнее всего.

Прикрываю от удовольствия глаза, когда его тёплые губы еле уловимо ласкают мои.

— Угу, это всё объясняет. — Он накрывает мои губы своими и, подхватив под бёдра, поднимает. Делает несколько шагов и сажает на стол. Отстранившись, резко разрывает на мне юбку. — Чёртовы десять лет мечтал с тобой заняться любовью на своём рабочем столе. Недавно понял, что не стоит откладывать всё на завтра, его может не наступить. Так что, любовь моя, крепись, я ещё тот мечтатель. И когда они касаются тебя, то часто приобретают непристойный характер.

— У меня тоже, — хохотнула я, ухватившись за его футболку.

— Я же говорю, мы половинки одного целого. Но обещаю быть нежным — мелким не хочу навредить.

Мелким? Мелькнула мысль и тут же пропала.

О да, этой ночью Ваня был чертовски нежным! Мы первый раз любили другу друга с открытыми сердцами, и никакие тайны больше не разделяли нас.

Восемь месяцев спустя

Когда он первый раз привёл меня на половину, где он работает, мы толком так ничего не посмотрели. Вернее, не до этого стало. Уже на следующий день Ваня мне показал и другое помещение — лабораторию. В ней он скрупулёзно изучает материал, который выкрал у злого гения, и свою кровь. Хочет из того случая извлечь пользу, надеется, что удастся найти средство, которое поможет излечить людей от некоторых заболеваний. Хорошая затея, а Сашка так вообще в восторге. Но не торопит, мол, всё нужно основательно проверить, чтобы не навредить людям. Видимо, смерть Жаклин оставила глубокую рану в его сердце.

Ах да, его оговорка «мелким»… Вернее, не оговорка это была. В тот вечер Саня шепнул мужу, что у нас двойня будет. Мол, заметил это перед трагедией, закрутился и забыл сказать. Лукавит, он точно хотел, чтобы это был сюрприз для нас. Но вот почему передумал, мы не спрашивали.

Так что когда я поехала рожать, лихорадило практически всех. Иван, как ни странно, был спокоен и собран. Помогал мне, как мог, говорил ласковые слова, подбадривал. В итоге всё прошло хорошо. Наверное, потому что детей было двое, и они не такие крупные. А вот если бы один богатырь был, мне бы пришлось туго.

Я даже похвалила его, мол, горжусь своим мужем, не упал без чувств рядом. Он лишь усмехнулся и намекнул, что дядя Егор поделился действенным способом, как выдержать роды, быть весёлым и бодрым, а главное — не упасть замертво рядом с женой.

Пыталась расколоть, а он ни в какую. Говорит, эту тайну будет передавать только по мужской линии и хранить в строжайшем секрете от женщин. Не стала настаивать, пусть будет этот маленький секрет.

А какой из Ивана отец… Всё старается делать сам. И как только у него появляется свободная минуточка, бежит к детям. Никогда не говорит, когда наши мальчики проснутся ночью «Мир, отвали, я спать хочу, весь день же работал». Наоборот, первый встанет, перепеленает и мне даёт на кормление. И пока я одного кормлю, второго на руках носит, успокаивает. Сейчас он немного поменял тактику — пристраивать второго и держит его, пока тот кушает.