— Царство ему Небесное, — они, крестясь, встали, — да будет земля ему пухом.

Когда друзеки уселись, Роберт опять заговорил:

— Отец завещал королю, чтобы тот старался завести больше друзей, а иметь меньше врагов.

— Умный был у тя отец, — заметил Андрей.

Остальные поддержали его кивком.

— Да, но я не сказал главного! — проговорил Роберт и замолчал. — Мой отец был внуком великого воеводы из Козельска. Вот чё рассказал мне отец, — вновь заговорил Роберт, — этот воевода почти два месяца не сдавался татарам. Воевода ожидал помощи, но так и не дождался, тогда придумал, как спасти козельских детей. Поручил это своему сыну, а моему деду. Воевода вышел из города с отрядом, в жестокой схватке отогнал татар. Мой дед этим воспользовался и проскользнул с детьми в лес, где и спрятались. А воевода и все козельцы погибли.

Воцарилась тишина. Друзья, видать, «переваривали» услышанное.

— О Козельске я слышу впервые, — сказал Андрей, — а ведь там были настоящие герои. Столько не сдаваться! А когда поняли, что другого выхода нет, сами погибли, а детей спасли! Вот что мы должны помнить. И давайте дадим слово, что съездим в етот город.

— Съездим! — поддержали друзеки, а громче всех Роберт.

— Ну а ты домой-то хочешь? — спросил Андрей у нового друга.

Роберт вздохнул и ответил:

— А кто не хочет!

— Я те помогу! — пообещал Андрей и пояснил: — У меня есть купсы, которые ходют далеко. Вот пущай тя и свезут на родину. Я дам им за ето денег.

— Мы чё? — Митяй посмотрел на Захара.

Тот поддержал:

— Всё дадим.

— А пока, — сказал Митяй, — надо найти Дарьюшку. Семён для меня был вторым отцом.

И друзья начали тайно готовиться к отъезду.

А вечерами атаман старался заманить к себе кого-нибудь из друзей Андрея. Щедро угощал и пытался узнать, где ещё они были помимо охранных казаков. У всех был один ответ:

— Нигде.

Но Хист им почему-то не верил. Хотя не было никакого повода, атаман поручил своим близким следить за этой четвёркой, особенно за Андреем.

Сарай-Берке трудно было узнать. Обычно в этом городе жизнь била ключом. Целыми вереницами на рынки спешили купцы, везя различные товары.

Сейчас же согнанные с необъятной территории Орды шаманы день и ночь били в бубни, стараясь отогнать злую смерть. Хан тяжело заболел. Он таял на глазах. В предчувствии неминуемого конца он думал о будущем своего ханства. Хан хорошо знал, что Турция всё чаще называлась Ос манией. Начало этому положил отказ старшего брата Алладина от трона в пользу младшего братца, который сумел так поставить дело, что из бея превратился в султана. «А у меня?»

У хана было два сына: старший Инсанбек и младший Чанибек, которые могли быть наследниками. Сам хан склонялся к тому, чтобы им стал младший сын. Старший — и хан это хорошо понимал — был недалёким человеком и подвержен внушению со стороны своих приближённых, у которых главная забота — подгрести под себя побольше добра. А о ханстве у них нет забот. Младший же больше походил на своих предков. Но у хана уже не было сил передать младшему власть. Внешне всё окружение по-прежнему оказывало ему причитающиеся почести, но внутренне они уже повернулись к Инсанбеку. Узбек стал бояться за Чанибека. И не зря.