Мартин кивнул.

— Это была ложь, верно?

Он с трудом проглотил комок в горле, но не сказал ни слова.

— Герр Шварц, это никак не повлияет на мою оценку. На данный момент все выглядит так, что вы провинились лишь в самовольном невыходе на службу. Это интересует меня только в частном порядке: что вы узнали о судьбе Тимми и Нади?

Ах так? Зачем? Может быть, из-за жажды сенсации?

Он посмотрел в ее добрые, открытые глаза и понял, что был не прав в отношении ее.

— Видео, которое вам показал Бонхёффер. На котором видно, как они прыгают за борт, — упорствовала она. — Теперь вы знаете, почему там видно сначала большое, а потом маленькое облачко, верно?

Мартин коротко кивнул. Он узнал правду через три дня после смерти Шахлы, после того как «Султан» пришвартовался в Нью-Йорке и ФБР начало расследование. К этому времени люди Даниэля уже обнаружили вблизи «Голубой полки» тайное убежище, в котором горничная прятала Анук все последние недели и в котором находилась Лиза в ту ночь, когда инсценировала свое самоубийство. В похожем на контейнер помещении с голыми стенами, которое до прекращения эксплуатации «Голубой полки» использовалось для хранения металлов, пригодных для дальнейшей переработки, и другого сырья, они нашли матрас, ящик из-под бананов, который использовался в качестве ночного столика, и привинченную к стене металлическую полку, на которой лежали книги, детские игры, пазлы, мягкие игрушки и даже айпад, в памяти которого хранились кинофильмы, электронные книги и видеоигры.

Наряду с мультимедийным содержимым инженеры ФБР обнаружили в памяти браузера подключение к так называемому облачному или виртуальному серверу, на котором Шахла хранила личные документы. После того как им удалось декодировать зашифрованную систему защиты, они наткнулись на запись в дневнике, сделанную в день смерти Тимми и Нади. Во время одного из перерывов между многочасовыми допросами руководивший расследованием агент ФБР предоставил Мартину возможность ознакомиться с выдержкой из этого дневника Шахлы.

Как и во время нынешнего внутреннего расследования, которым руководила доктор Кляйн, так и ФБР быстро поняло, что хотя Шварц и является важным свидетелем, но он может быть исключен из списка подозреваемых. Поэтому, так же как Юлии и Лизе Штиллер, ему разрешили вернуться в Германию с условием быть готовым при необходимости явиться для дачи дальнейших показаний. Предоставление возможности взглянуть на выдержку из дневника Шахлы было, вероятно, любезностью со стороны агента ФБР, руководившего расследованием, за то, что Мартин Шварц был не только их коллегой, но и активно сотрудничал с ФБР во время всего расследования.

В течение пяти минут Мартин снова и снова пробегал глазами по нескольким абзацам из дневника Шахлы, пока эти строчки навсегда не врезались в его память, так что даже теперь он мог наизусть процитировать их, потому что они всегда стояли перед его внутренним взором:

«Я часто думаю о том, было ли это случайностью или судьбой, которая помогла мне в случае с этой семьей из Германии. Во время ужина я хотела накрыть на стол и застала мать в ее каюте как раз в тот момент, когда она насиловала своего сына. Она лежала голой на нем и не успела скатиться с него, когда я вошла.