Они проехали мимо автостоянки, а тем самым упустили шанс выпить кофе. Мартин закрыл глаза и прислонил голову к вибрирующему стеклу.

— Эй, алефаллолефо, пролефоснилефись тылефы, илефидилефиолефот! — неожиданно услышал он голос Крамера у самого уха. Мартин повернулся к нему и увидел, что его начальник хихикает в свой двойной подбородок. Мартин, который не знал что и подумать об этой абракадабре, спросил Крамера, уж не хватил ли того удар.

— Тогда пусти лучше меня за руль.

— Не болтай ерунду, я чувствую себя отлично. Так сейчас разговаривает моя дочь.

Комиссар рассмеялся смехом гордого отца.

— Алефаллолефо, например, означает алло. — Он включил мигалку, чтобы обогнать ржавую колымагу, которая зависла в среднем ряду. — Это элементарно, — объяснил он Мартину, как будто тому был интересен дурацкий тайный язык, который выдумала дочь Крамера. — Все осенние каникулы Лотти тренировалась вместе со своей подругой, а теперь сводит с ума этим языком своих учителей. При этом принцип очень простой. Хочешь узнать, как это делается?

Мартин покачал головой, правда, это не остановило Крамера, и тот приступил к объяснению.

— После каждой гласной добавляется слог «леф», затем гласная повторяется еще раз. «Алефаллолефо, пролефоснилефись тылефы, илефидилефиолефот!» означает: «Алло, проснись ты — идиот!»

Расхохотавшись, Крамер хлопнул ладонью по рулю, словно отпустил самую удачную шутку года.

— Я понял, — сказал Мартин и затем добавил: — Залефас-ралефанелефец.

Крамер сразу перестал смеяться и, обидевшись, снова уставился на дорогу.

Неожиданно зазвонил мобильник Мартина. Номер звонившего не был у него в контактах, но он показался ему знакомым, отчего Мартин решил ответить на звонок.

— Мартин? — начала разговор Герлинда Добковиц укоризненным тоном. — Что это за манеры? Я хочу сказать, что я понимаю вас и не корю за то, что вы не сделали мне предложение, хотя я все еще о-го-го, но вот так просто скакнуть за борт и после этого ни одного звонка, чтобы сообщить, что вы снова обсохли и находитесь на берегу, — это из ряда вон.

Он хотел сказать ей, что намеренно не хотел больше поддерживать контакт ни с кем, кто напоминал бы ему о «Султане» и о Тимми, и что собирается тотчас закончить разговор, но, как всегда, она не дала ему сказать и слова.

— Как бы там ни было, я лишь хотела звякнуть вам, чтобы сообщить, что закончила свой роман. Вы же, надеюсь, помните, «Круизный киллер».

— Отличное название, — сказал Мартин и подумал, как вежливо закончить разговор, чтобы не обидеть старую леди.

— Да, не правда ли? — самонадеянно согласилась она. — Хотя я считаю, что «Бермудская палуба» было бы еще лучше, но, кажется, моя вторая теория с тайной палубой и опытами над людьми не подтвердилась, хотя я еще не полностью отказалась от поисков потайного входа. Правда, и серийным убийцей-женщиной, орудующей в трюме круизного лайнера, не стоит пренебрегать, не так ли?

— У вас отличный нюх, фрау Добковиц, но…

— Если хотите, я пришлю вам по почте один экземпляр. Или завезу лично. В следующем месяце я буду в Берлине.

— Вы покидаете лайнер? — удивился Мартин.