Телевизионный эфир имеет очень жесткие законы жанра. Время в нем спрессовано очень плотно в сравнении с обычной жизнью. Если на экране вы видите просто нормального человека, который более-менее приятно выглядит и что-то внятное говорит, то в реальности он часто оказывается харизматиком-интеллектуалом. Все знают, что камера добавляет килограммов, люди на телеэкране кажутся более упитанными, чем в жизни. Но мало кто знает, что камера при съемке еще и крадет обаяние и энергию, упрощает и уплощает вашу личность.
То, что в обычной жизни, например, при публичном выступлении вы бы рассказали минут за десять-пятнадцать, во время телесъемки нужно рассказать за полторы-две. Иначе телезрители уснут и ничего не услышат. Для того чтобы в эти сжатые минуты сказать самое главное, действительно нужно серьезно готовиться, оттачивая формулировки.
Как вы думаете, почему телеведущие выглядят столь легко и непринужденно в кадре? Они не так часто импровизируют, как правило, пользуются телесуфлером. Думать в момент съемки нельзя: ты закатываешь глаза, держишь неловкие и ненужные паузы, в результате самый умный человек на экране выглядит слегка отстающим в развитии.
Руководители рабочих групп – прежде всего специалисты в своих профессиональных областях, а не публичные персоны или телеведущие. Разумеется, всех отправили на спецподготовку в PR-агентство с большим опытом подготовки официальных эфиров. К сожалению, спецподготовка скорее мешала, чем помогала добиться поставленных задач: внятно, точно, выразительно, очень кратко и доложить о ходе своего проекта, и решить необходимые проблемные вопросы, которые требовали вмешательства премьер-министра, и сделать это интересным для общества.
Серьезных бизнесменов натаскивали чисто технически – за две минуты сказать все-все-все.
Что делать? До встречи с Дмитрием Анатольевичем оставалось всего лишь «день простоять да ночь продержаться». Да и день уже почти полностью сожрали горе-пиарщики. Кстати, основной работы по согласованию дорожной карты сразу со множеством министерств и ведомств никто не отменял.
Небольшой цейтнот – всегда повод для управленческих бюрократических игр, все под шумок стремятся втиснуть какую-нибудь компромиссную, часто противоречащую здравому смыслу и реальным улучшениям госпроцедур формулировку. А ошибаться нельзя: карта после подписания премьер-министром становится распоряжением правительства, то есть приказом к исполнению.
Нас выручил довольно обширный опыт телеэфиров. Когда ты приходишь в качестве гостя-эксперта на любой телеканал – от Первого до РБК, – почти всегда можно быть уверенным: тебя посадят в неудобное кресло, не успеют толком объяснить, о чем пойдет речь, наспех загримируют и не дадут сосредоточиться. И мы точно знали, что цифры в эфире «не звучат» – хорошо работают яркие образы. Говорить быстро и высоким голосом – нельзя. Дожидаться удобного момента и особого приглашения к высказыванию – абсолютно невыигрышно.
Теперь нужно было применить это не к классической телестудии с диванчиками и разговором на двух-трех человек, а к усложненной мизансцене официального зала заседаний – большой прямоугольный стол с премьер-министром во главе и парой десятков участников.