– Мои собственные ноги достаточно сильны! – Вуаль бросила сердитый взгляд на письмоводительницу, которая побежала выполнять приказ Навани. – Я сильнее, чем вы думаете, – без обид, светлость.

Навани поджала губы, но потом ее отвлек разговор Далинара и Фэн; они планировали написать азирцам и объяснить, что произошло. Вуаль полагала, что он не зря беспокоится: о сегодняшних событиях могли заговорить по всему Рошару как о предательстве алети. Буря свидетельница, если бы она сама не очутилась здесь, могла бы и поверить в такие слухи. Не каждый день целая армия выходит из-под контроля.

Сияющая решила, что они могут отдохнуть десять минут. Шаллан это приняла и откинула голову, упершись затылком в стену. Она задремала…

– Шаллан?

Этот голос. Она открыла глаза и увидела, как по стене к ней спешит Адолин. Он рухнул на колени и чуть проехался по камням, остановился рядом с нею и поднял руки – но замер, не касаясь, как будто увидел перед собой что-то очень хрупкое.

– Не смотри на меня так, – проворчала Вуаль. – Я тебе не какая-нибудь тонкая хрустальная ваза.

Адолин прищурился.

– Разумеется, – подтвердила Сияющая. – Я солдат – такой же, как эти люди на стене. Обращайся со мной так же, как с ними, за некоторыми очевидными исключениями.

– Шаллан… – позвал Адолин, взяв ее за руку.

– Что? – спросила Вуаль.

– Что-то не так.

– Еще бы, – фыркнула Сияющая. – Эта битва нас вконец вымотала.

Адолин заглянул в ее глаза. Она перетекала из одной личности в другую и обратно. Мгновение Вуали. Мгновение Сияющей. Вот показалась Шаллан…

Он крепче сжал ее руку.

У Шаллан перехватило дыхание. «Ну вот, – подумала она. – Вот она. Вот я, настоящая. Он знает».

Адолин расслабился, и она впервые заметила, какой на нем изодранный мундир. Шаллан прижала защищенную руку ко рту:

– Адолин, с тобой все в порядке?

– Ох! – Он окинул взглядом свою рваную униформу и руки, покрытые ссадинами. – Все не так плохо, как кажется. Это в основном не моя кровь. Ну, я так думаю. Но чувствую себя лучше.

Она коснулась его щеки свободной рукой:

– Надеюсь, ты не заработал слишком много шрамов. Мне, знаешь ли, хочется, чтобы ты оставался красавчиком.

– Да я почти не ранен. Уже. Ренарин обо мне позаботился.

– Тогда ничего, если я сделаю вот так? – спросила Шаллан, обнимая его. Он крепко прижал ее к себе в ответ. От него пахло потом и кровью – не самые изысканные из запахов, и все же это был он, а она – Шаллан.

– Как ты? – спросил он. – На самом деле?

– Устала, – прошептала Шаллан.

– Если хочешь паланкин…

– Все только об этом и спрашивают.

– Я мог бы тебя понести, – предложил он, потом отодвинулся и ухмыльнулся. – Впрочем, ты же Сияющая. Может, сама меня понесешь? Я уже один раз прошел весь путь к вершине города и снова к подножию…

Шаллан улыбнулась, а потом поодаль приземлилась светящаяся фигура в синем. Каладин, чьи голубые глаза сияли, опустился на укрепления, по обе стороны сопровождаемый Камнем и Лопеном. Солдаты по всей галерее повернулись к нему. Даже после битвы с участием множества Сияющих рыцарей ощущалось что-то особенное в том, как Каладин летал, как он двигался.