— Мы говорим, это чувство юмора. Одна из защитных реакций психики. М-м-м, одной из частей души по-вашему.

— Ладно, хватит слов. Я тебе очень благодарна, что бы там ни было. Всё хорошо, что хорошо заканчивается. — Орчанка подхватила человека под локоть, пробежавшись кончиками пальцев по мягкой ткани его одежды.

Идти по песку стало неожиданно легче.

— Видели бы меня сейчас орки, — вполголоса заметила она самой себе, ни к кому не обращаясь.

Хуман озадаченно покосился на её ладонь поверх своего предплечья:

— А у вас разве незамужняя девушка имеет право касаться мужчины?

— Нет, — легко ответила она. — Если не нравится, можешь звать на помощь. Прямо сейчас.

Человек ничего не сказал, но его сердце забилось сильнее.

— Если хочешь что-то скрыть от орчанки, научись переставать пахнуть, — хихикнула Акмарал, сжимая пальцы на его руке сильнее.

— Если хочешь что-то скрыть от орчанки, научись переставать пахнуть, — веселится Акмарал, сжимая пальцы на моей руке сильнее.

— Ты сейчас не перебарщиваешь? — интересуюсь деликатно, имея ввиду её ладони.

Такой тактильный контакт явно выходит за рамки здешних приличий, если я хоть чуть-чуть разобрался в местном этикете.

Стараюсь при этом не сильно дергаться на ходу, чтобы не разбудить ребёнка (уж больно он гораздо орать, когда не спит).

— Если бы ты был из моего народа. Если бы я относилась к тебе не так, как отношусь сейчас. Если бы старые правила имели смысл, — она почти незаметно вздыхает. — Если бы сейчас были свидетели того, как мы с тобой идём. Слишком много если!

— Договаривай.

— Ты тоже начал чувствовать запахи?! — спутница загорается нездоровым энтузиазмом, чуть ли не подпрыгивая. — Как я сейчас для тебя пахну? Что изменилось в твоих ощущениях?

— Нет, до вашего обоняния мне ещё очень далеко, — спешу остудить её пыл. — Уж во всяком случае, детектором лжи, как вы, работать не смогу.

— Что значит это слово? Это ваша машина, которая отличает правду от вранья разумного? — на удивление быстро схватывает суть спутница.

Пальцы её, что интересно, никуда с моего предплечья при этом не деваются.

— Да.

— А как она работает? — похоже, дочь степей отчего-то неожиданного вошла в состояние эйфории и так в нём и осталась.

Занятно.

— Я не мастер по этим машинам, — качаю головой. — Знаю только, что они есть. Насколько понимаю, общий принцип таков: она измеряет биение сердца и выделения сквозь кожу — пот, что там ещё появляется через поры. По составу жидкостей тела уже фиксирует достоверность сказанного тобой.

— Интерееесно, — кочевница прижимается ко мне на ходу, причём далеко не ординарными частями тела.

Хм. Её действия откровенны, но пока не до конца понятны. Очень контрастируют с тем, что говорила Асем.

— Ты, вернее орки, анализируете то же самое — но только через обоняние, — продолжаю спич. — Кстати, наша машина может и ошибаться, говорят. А у Асем я, если что, никогда не видел, чтобы она допускала возможность неточного суждения по запаху.

— Ну-у, мы тоже можем ошибаться, — замечает Акмарал. — Хотя и не все. Просто когда мы не уверены, в отличие от вашей машины, можем промолчать. А у этого вашего амулета, определяющего неправду, что, тоже есть мозги? Он разумен? Промолчать может?