И наоборот – стоит пренебречь желанием подданных, и закончится все это неконтролируемыми вспышками насилия и жертвами, которых желательно сейчас избежать. Сейчас, в начале правления такого умного, прогрессивного во всех отношениях короля.

А еще добавил, что есть еще более древний обычай, когда правитель вместо себя в этом обряде выставляет дублера, освященного в храме, и тогда считается, что правитель все сделал сам. И дети, которые могут получиться в результате, считаются детьми правителя, а не дублера.

Само собой, я отверг гнусное предложение заменить себя дублером и, когда настало время утвердить свой брак, сделал все, что для этого было нужно.

Первой стала Элена, глупо хихикающая и явно получающая удовольствие от принародного действа. Она натурально стонала, извивалась, и народ встретил это свидетельство могучей силы короля радостным ревом, свистом, что завело ее еще больше. Еле оторвал от себя, требующую еще одного, самого настоящего подтверждения, потому что в первый раз она не очень ощутила – как следует подтвердил или нет. И вообще – двойное подтверждение крепче одинокого!

Мне дали передохнуть полчаса, во время которых народ на площади выпивал, заедая выпивку закуской, выделенной из дворцовых закромов – как и положено во время всенародных праздников. Потом наступило время Амалии.

Да, я ее прекрасно понимал. Девушка, у которой еще не было ни одного мужчины, должна отдаться человеку, с которым, можно сказать, едва знакома, при дневном свете, под яркими лучами солнца, под взглядами многотысячной толпы, подбадривающей ее партнера жизнеутверждающими советами и комментариями, обсуждающей мои мужские достоинства и ее женские стати, так отличающиеся от статей местных мелких красоток. Ей-ей, после сегодняшнего дня многие из настов захотят иметь людскую жену – запретный плод сладок, а кроме того – «Если королю можно, то и я хочу!»

Прошло все довольно банально – стон, глубокий вздох, и… все. Само собой, в первый раз никаких тебе оргазмов, было бы странно, если б Амалия вела себя как опытная, искушенная любовница. Как Элена, например. Или рабыни, обученные удовлетворять мужчин. Но в общем-то все прошло нормально, без слез и особой боли (как потом призналась мне моя жена, ожидавшая, что все будет гораздо хуже и больнее). Народ вот только был неподдельно озадачен, когда обнаружилась редкая особенность моей второй жены – дожить до таких лет девственницей?! Это выше понимания обычного фейри, расстающегося с девственностью при первых же признаках хоть какого-нибудь взросления и при полном, безоговорочном поощрении таких же, как они, распутных родителей.

А потом был пир, на котором присутствовала вся мало-мальски значимая знать королевства. Провозглашались тосты за короля, за королев, за будущее страны и ее народа.

На пиру была и Хелга, демонолог со стажем, – я специально пригласил ее на свой пир, усадив в первые ряды подле себя, чем немало удивил мое окружение и даже молодых жен, не знающих истории наших отношений. Однако объяснять никому ничего не стал – подождет до поры до времени. Женам расскажу, само собой, после, когда-нибудь. Расскажу все, что со мной случилось за эти дни. А может, и не буду рассказывать. Еще не решил. Куда торопиться? Впереди сотни и сотни лет жизни!