— В таком случае, — голос Ярослава хоть и задрожал, но приобрёл стальной оттенок, — я больше не скажу ни слова. И ничего не подпишу.

— И скажете, и подпишете. И никуда не денетесь. Для начала распоряжусь, чтобы вас перевели в холодную камеру. К крысам. Посидите, подумаете, а потом и поговорим.

Следователь собрал бумаги в портфель и вызвал дежурного стражника.

Ардашев стоял у окна и видел, как к агентству подкатил серый «Laurin & klement». Из автомобиля вышел немолодой господин среднего роста в длинном плаще и широкополой шляпе. Дверь в кабинет открылась, и Мария почти по-военному доложила:

— Пан Гампл. Просит принять по срочному делу.

— Пригласите. Я пройду в приёмную.

В дверях возник господин лет около сорока. Он следил за своей внешностью. Об этом говорила тонкая вертикальная ниточка бороды и аккуратные усы.

— Позвольте представиться: Патрик Гампл, капитан контрразведки.

— Прошу, — Ардашев указал на кресло.

Усаживаясь напротив, с лёгкой улыбкой Клим Пантелеевич спросил:

— Чем частный сыщик может помочь такой всесильной организации?

— Вы преувеличиваете наши возможности, пан Ардашев.

— Разве?

— Действительно, ещё пару-тройку лет назад мы, и вправду, были сильны. А теперь — нет. Приходится начинать с нуля и формировать новую службу. Молодёжь совершенно неопытная. Настоящих профессионалов почти не осталось. Хоть иди в полицию и набирай кадры.

— Временное явление.

— Возможно.

Капитан тяжело вздохнул.

— Как вы понимаете, я навестил вас совсем не для того, чтобы жаловаться на жизнь.

Ардашев кивнул, улыбнувшись.

Капитан глянул внимательно и спросил:

— Чем вы занимаетесь?

— Странный вопрос и уст от человека, только что вошедшего в детективное агентство. — Коньяку не хотите?

— С удовольствием. А у вас хорошее чувство юмора. Надеюсь, мы поймём друга.

— Не сомневаюсь.

Ардашев достал из шкафа рюмки, наполнил их и поставил на журнальный столик.

— Прошу.

— Признаться, коньяк мой любимый напиток.

Гость, сделал два глотка и, глядя в глаза Ардашеву, сказал:

— Наслышан о вас ещё с двенадцатого года. Я тогда работал в русском отделе и участвовал в обмене австрийского резидента в России на бывшего российского консула в Кенигсберге — действительного статского советника Полятковского. Это ведь вы тогда раскрыли в Ялте полковника Генштаба Людвига фон Бокля?[19]

Ардашев пригубил рюмку, откинулся на спинку кресла и ответил:

— Ну что ж, откровенность на откровенность: я отыскал не только его, но и завербованного им агента.

— Именно, — кивнул Гампл. — Наше руководство тогда же заочно приговорило вас к смертной казни.

— Я знал об этом.

— В самом деле? — Гампл удивлённо поднял брови. — И вы не опасались мести?

— В то время, как вы, наверняка знаете, я вёл адвокатскую практику в небольшом губернском городе на Юге России. Там каждый человек на виду. Ни одна разведка не стала бы рисковать и посылать в эту глушь агента, чтобы прикончить провинциального защитника.

— Вы правы. Так и вышло. Временно отложили.

Ардашев вновь наполнил коньячные рюмки и спросил:

— А вот в Тегеране[20], в четырнадцатом году, вы могли это сделать довольно легко. Передумали?