— Его поручителями выступают третьи лица. Разные промышленные круги. Причём не только из Чехословакии. Деньги переводят из разных Европейских стран. Простите, но это банковская тайна. Больше, к сожалению, ничего сообщить не могу.

— А что за документы упоминаются в «тридцать третьем» сейфе?

— Мы не знаем. Они были в пакете, опечатанном сургучной печатью. Вы уж, если угодно, можете связаться с господином Кисловским. Он вам всё и расскажет.

— Нам понадобятся адреса всех хозяев ячеек, а не только взломанных.

— Слава Богу, таковых не много. Далеко не все ящики были арендованы. Если позволите, список отправлю вам через несколько часов. Придёт мой секретарь и вам доставит. Скажите, инспектор, есть ли хоть маленькая надежда, на то, что вор будет пойман? — закуривая сигарету, спросил пан Мартин.

— Надежда всегда есть. Но иногда она становится призрачной. Сейчас рано об этом говорить. Давайте дождёмся результатов работы нашего криминалиста. Возможно, нам помогут отпечатки пальцев, изучение характера проникновения в хранилище, следов взлома двери… Простите, я пройду в залу.

Фотограф жёг магний в жестяной колбе и делал снимки. Неповоротливая тренога переставлялась с места на место. Криминалист обрабатывал следы «фомки» нанося белый раствор, похожий то ли на гипс, то ли на пластилин, на выломанную часть деревянной двери.

— Что-нибудь нашли? — поинтересовался Яновиц.

— Пока нет. Тут же толпы ходят, и каждый норовит к чему-нибудь прикоснуться. Да и сторожа, как пришли в себя, залапали все поверхности. А преступник был в хлопчатобумажных перчатках. Белые. Новые. Недавно куплены. Тканевые узлы ещё не растянулись. Нашёл две нитки.

— И то дело. Не буду мешать, — кивнул пан Яновиц и выбил трубку об деревянную стойку. В этот момент в дверях появился младший вахмистр.

— Господин инспектор, разрешите доложить?

— Давайте, Ржига, не тяните. Что там раскопали на курорте?

— Мне кажется, убийство в пражском экспрессе раскрыто.

— Ого! Пойдёмте-ка на воздух, там и расскажете… Не переношу запах жжёного магния.

Человек, назвавшийся паном Арбесом, просидел в «Олимпии» три часа. Смутный так и не явился. Ещё полчаса он походил по проспекту Фоша, переходя с одной на другую, надеясь увидеть знакомое лицо, но тщетно. Вор не пришёл. Уже через два часа, все пражские газеты кричали о дерзком ограблении банка «Славия» на Целетной улице. Полицейский инспектор Яновиц, отвечая на вопросы корреспондентов, самоуверенно заявил, что дерзкое преступление будет раскрыто, поскольку характер взлома и способ проникновения в банковское хранилище ему были хорошо знакомы. Такой «почерк» присущ только одному человеку, находящемуся в республиканском розыске, и потому нет никаких сомнений, что злоумышленник скоро будет пойман.

Утром следующего дня по городу уже были расклеены полицейские листы, отпечатанные типографским способом, о розыске опасного вора-рецидивиста Богумила Смутного. Теперь Смутный смотрел на «пана Арбеса» с каждого столба, и, кажется, издевательски улыбался.