Ну и вопрос о том, когда и как я это сделаю… если у меня вообще духу достанет. Устроить из старого колодца ловушку — сама по себе вроде бы мысль была и неплохая. Если б так оно само собой и сделалось. Коли б он умер чистенько и сразу, как по телевизору показывают, все было бы расчудесно. Но и тридцать лет назад я уже достаточно на жизнь насмотрелась и знала, что на деле редко что-нибудь случается, как по телевизору.
А вдруг, например, он туда свалится и начнет вопить. Остров тогда был не так застроен, как сейчас, но по Восточной дороге у нас уже трое соседей было — Кэроны, Ленгджиллы и Джолендеры. Может, до них и не долетят крики из ежевичной чащи у нас за сараем. А вдруг долетят? Особенно если ветер будет в их сторону дуть. Мало того: по Восточной дороге между Мысом и поселком всегда кто-нибудь ехал или шел. Грузовики и легковушки мимо нашего дома так и сновали — поменьше, чем теперь, но и тех хватало, чтобы тревожить женщину, которая думала о том, о чем думала я.
И я совсем уже решила, что с колодцем у меня ничего не выйдет — слишком уж рискованно, как вдруг ответ нашелся. И опять получила я его от Веры, хотя, думается, она-то ничего про это не знала.
Затмение ее просто с ума сводило, понимаете? Она почти всю эту зиму на острове провела и к весне ближе на кухонной доске чуть не каждую неделю новые вырезки прикалывала. А когда пришла весна, как всегда с ветрами и похолоданиями, она совсем уж сюда зачастила, и чуть не каждый второй день на доске новая вырезка вывешивалась. Заметки из местных газет и из дальних, вроде «Глоуб» или «Нью-Йорк таймс», а еще из журналов, больше научных, вроде «Сайнтифик америкен».
Она так его к сердцу принимала, потому что уверена была, что уж ради затмения Дональд и Хельга на остров приедут — все время мне это твердила, но оно ее и само по себе очень интересовало. К середине мая, когда наконец потеплело, она вроде бы совсем переехала на остров — про Балтимор даже не упоминала, а говорила только про это чертово затмение. Уже обзавелась четырьмя фотоаппаратами — и не какими-нибудь там дешевыми щелкалками, — и хранились они в шкафу в прихожей, три прямо с треножниками. Особых солнечных очков у нее было не то восемь, не то девять пар, потом открытые такие коробки (она их называла «видеоскопы для затмений»), отражатели с особо подцвеченными зеркалами и уж не знаю, что еще.
Потом как-то в конце мая прихожу на кухню и вижу, что на доске статья из нашей собственной газетки «Уикли тайд» с заголовком: «У ПОРТА» СТАНЕТ «ЦЕНТРОМ ЗАТМЕНИЯ» ДЛЯ СВОИХ ЛЕТНИХ ГОСТЕЙ». На фото Джимми Ганьон и Харли Фокс что-то сколачивали на крыше отеля, которая тогда была такой же плоской и широкой, как теперь. И знаете что? Во мне опять словно что-то повернулось, как тогда, когда я первую вырезку увидела на этой самой доске.
В статье говорилось, что владельцы «У порта» намерены превратить крышу в подобие обсерватории под открытым небом на день затмения… Только, по-моему, было это обычной рекламой, только под новым ярлыком. Дальше говорилось, что крыша «полностью обновляется» для затмения (но чтоб Джимми Ганьон и Харли Фокс хоть что-то обновили? Смех один) и будут распроданы сто пятьдесят специальных «билетов на затмение». Право первого выбора будет предоставлено летним гостям, а остальные смогут приобрести круглогодичные жители острова. Цена и правда была умеренная — два доллара за один билет, — но, конечно, они собирались там бар устроить с подачей горячих и холодных блюд, а вот тут-то отели и нагревают посетителей. Особенно в баре.