– Ну, сопрано, альт...

– Саша, я пошутила: на самом деле играть на саксофоне – это моя детская мечта, которой не суждено было сбыться.

– Жаль, а я поверил и хотел тебя попросить, чтобы ты сыграла, – Сашка покосился на комнату, в которой лежала моя «больная бабушка», – негромко.

Откуда бы у меня здесь обнаружился саксофон? Хорошо, что я взяла свои слова назад.

За стенкой раздался кашель. Мы условились с тетей Катей, что минут через двадцать она даст о себе знать.

– Слышишь, бабушка проснулась, – шепнула я, – сейчас мне надо будет сделать ей укол, потом покормить ее...

Кашель стал еще громче, требовательнее. У Екатерины Альбертовны определенно был актерский дар.

– Бабуля, я сейчас! У меня гости, подожди секундочку...

– Клава, не волнуйся, я подожду, пока ты все сделаешь, а потом мы еще поговорим.

Нет, он просто невозможен! Другой бы сразу понял, что ему пора идти, а этот, кажется, намерен сидеть здесь до позднего вечера и изображать из себя ходячую энциклопедию.

– Саша, это надолго, давай-ка ты сейчас пойдешь, а завтра мы созвонимся...

– Ты меня прогоняешь?

– Клава! – властно позвала тетя Катя. – Ну где ты там? Иди сюда!

– Да, бабулечка, уже иду... Саша, извини, но мне сейчас правда не до тебя...

– Ладно, я пойду, но завтра вернусь.

– Саша, давай договоримся так: сначала мы созвонимся, а без приглашения ты приходить сюда не будешь, понял?

– А если приду, ты меня не пустишь?

– Саша, слушай меня внимательно: это не только мой дом, но и бабушкин. А она у меня – человек своеобразный, нежданных гостей не любит. Мне приходится с ней считаться. Поэтому я прошу тебя со всей серьезностью – не надо сюрпризов, иначе нам придется расстаться. Не люблю непонятливых. Это ясно?

– Прямо-таки ультиматум, – обиделся Сашка.

– Так и есть, – сказала я, выталкивая Шурика в прихожую.

– Клава! Ну сколько я ждать должна? – Екатерина Альбертовна продолжала играть жутко вредную больную старуху.

– Сейчас, сейчас! Слышишь, она сердится, так что...

– Хорошо, уже ухожу.

Едва я закрыла за Шуриком дверь, как зазвонил мой мобильник. Судя по мелодии, это был Ариша. Дедуля звонил мне на сотовый крайне редко, в самых исключительных случаях. Неужели у него снова сердце прихватило?

– Алло!

– Полетт, у меня для тебя хорошие новости! – с воодушевлением сообщил он, и я поняла, что здоровье моего прародителя в полном порядке. – Сегодня в «Короле» все в сборе, и ты можешь приводить сюда своего нобелевского лауреата!

Вовремя Ариша позвонил, ничего не скажешь. Прямо подгадал: Сашка за порог, а в телефоне – звонок. Нет бы минут на пять пораньше!

– Сегодня? – замялась я. – Это так неожиданно!

– Что значит – неожиданно? Мне казалось, ты только этого и ждала.

– Ждала, но...

– Значит, мне надо дать приятелям отбой? – дед разочарованно вздохнул. – Полетт, ты хоть понимаешь, в какое неловкое положение ты меня поставила своим непостоянством?

Судя по голосу, Ариша на меня очень рассердился. Требовалось срочно что-то придумать.

– Подожди, дай мне минуточку на размышления, я тебе перезвоню, – сказала я, подошла к окну, отогнула занавеску и увидела Шурика. Он, по своему обыкновению, топтался во дворе, осматривая окна. Иногда дурные привычки могут пойти на пользу. Побывав в этой квартире, Сашка теперь вычислял, где находятся окна. А мог бы уйти, не оглядываясь. Я отдернула занавеску и помахала ему рукой, он сделал ответный жест.