Не буду лукавить: как каждому советскому человеку, мне хотелось тогда зарабатывать больше денег, не жить в мире дефицита, не чувствовать себя униженным где-то за границей, не экономить суточные, выкраивая из них крохи родным на сувениры. Но уезжать только ради этого – для меня всегда означало не уважать себя.
Жизнь показала, что я был прав: времена изменились. Сегодня любой турист, приехавший с постсоветского пространства, может купить за границей не только чашечку кофе, в каждом городе построены моллы, не уступающие американским, в нашей хоккейной команде играют – о чудо! – канадцы. А в Большой театр в Москве уже работают американские артисты. Я рад тому, что дожил до этих дней
Глава 5
Мой театр
90-е годы стали испытанием в судьбе большинства артистов. Я никогда не мог представить, что после 91-го великое советское кино рухнет как карточный домик, не представлял, что такая гигантская машина может остановиться. Наступил коллапс, кризис, который, заметьте, длился не день, не два дня, а много лет…. И в какой-то мере продолжается сегодня.
Мы все попали под один молоток. Изменилась не только жизнь и право на собственность – изменилось наше мышление. Исчезло Госкино, которое субсидировалось государством. Золото партии распалось на молекулы и осело в иностранных банках. Закона и порядка не стало нигде: ни на съемках, ни в прокате. В искусство пришли дилетанты. Та великая, советская, культура, которую называли достоянием страны, вдруг в одночасье стала абсолютно никому не нужна. Новому времени потребовались новые герои, новые мысли, новые лица, новая правда. Оборвалась ниточка, связывающая республики СССР в единое государство, и Латвия, считавшаяся во времена единого Союза «советской заграницей», вдруг стала заграницей реальной – с визами, таможней, собственным гражданством и прочими атрибутами независимого государства.
Многие актеры остались не у дел. Мне повезло – я оказался востребованным. У меня оставался театр «Дайлес», меня часто приглашали открывать фестивали, звали в различные объединения. Я был на открытии гильдии актеров, на фестивале «Созвездие» в Твери, являлся почетным президентом фестиваля «Балтийская жемчужина», позже мы организовали кинофестиваль в Благовещенске под названием «Амурская осень»…
Но главное – меня по-прежнему приглашали сниматься в России, на Украине и в других бывших союзных республиках.
Да, скажу честно: это нравилось не всем. Были и завистники, и косые взгляды, но я понимал, что актер должен быть вне политики, он обязан работать по профессии. Это, вероятно, меня и спасло. Чтобы не повторять все, что я отвечал в то время людям, упрекавшим меня в излишней лояльности, приведу небольшой фрагмент из интервью газете «Суббота» в те годы:
«Кино – мое государство»
«Гастрольный график актера Ивара Калныньша расписан на год вперед: спектакли, антрепризы, киносъемки, фестивали… И все в основном за пределами родной Латвии.
С одной стороны за державу обидно: замечательный артист (кстати, прекрасно поющий), красавец (скоро 50, а кто даст?), общепризнанный секс-символ (этот титул Ивар терпеть не может!) – и так мало востребован в Латвии.