Это было удивительное мироощущение, находиться сразу в двух ипостасях, но оно не давало ответа на вопрос, ради которого Олег проник в мысли бабы Нюры. Он хотел знать о ней, как можно больше. Сосредоточившись, он постарался представить ее дом.

Перед его мысленным взором возникла довольно четкая картина.

Комната, заставленная разномастной мебелью, по которой безошибочно угадывается, что здесь живут старики. Подоконники с цветочными горшками. В жестяной банке буйно цветет фиалка. Компьютер на столе смотрится чужеродным. За компьютером работает моложавая женщина. Ее зовут Ольга. В этом году ей исполнится сорок.

Олег не задавался вопросом, откуда приходит это знание, как будто всплывающая информация всегда была в нем.

От женщины исходит покой и деловитая уверенность. К ручке кресла приставлены костыли. Они дисгармонируют с атмосферой умиротворения, тихой радости.

На кушетке, свернувшись клубочком, спит кошка. Вдруг она встрепенулась и навострила уши. Олег знал, что, несмотря на расстояние, кошка почувствовала его присутствие. Шок от этого открытия отбросил Олега в реальность.

Он увидел испуганное лицо бабы Нюры.

– Тебе нехорошо? Может, доктора позвать? – обеспокоено спросила гардеробщица.

– Нет, все нормально.

– На тебе лица нет. Небось, без матери голодный ходишь? Поешь еще. Вот колбаски кусочек, – суетилась старушка.

К сожалению, баба Нюра не оказалась телепатом. Олегу было неловко, что он вторгся в ее мир, и в то же время в нем возникло любопытство. Что за секрет она знает? Как она и ее дочь-инвалид сумели не поддаться горечи и разочарованию?

– Эх, баба Нюра, если б вы знали. Ничего хорошего у меня впереди нет. Придется бросить школу. Кому я нужен без образования? Газетами торгую.

– И хорошо. Главное, без дела не сидеть. А что до образования, дочка у меня тоже последний год в школе сама училась. А потом институт заочно, еще и диссертацию защитила. Так что ежели захочешь, то ученость от тебя не убежит.

Олег хотел рассказать о мучавших его видениях, о том, что боялся сойти с ума, но в это время к окошку гардероба подошли сразу три человека.

– Народ за польтами повалил. Пойду, одену, – сказала баба Нюра и, видя, что Олег поднимается, снова усадила его: – Ты кушай, на меня не смотри.

– Я вам помогу, – вызвался Олег.

Приемные часы подходили к концу. Люди потянулись в гардероб. Олег помог бабе Нюре раздать пальто. Рядом с ней он испытывал забытое ощущение спокойствия и уюта.

– Баба Нюра, вот ты всем довольны, все вам хорошо. Как вам это удается? Ведь вам тоже наверное нелегко, – спросил Олег.

– Да очень просто. Хочешь хорошее видеть, ищи хорошее. Плохое-то оно само на глаза лезет. И дурные мысли от себя гони. Всякую ношу с радостью неси.

– А если нет радости?

– Отыщи. Без радости ношу не снесть. Спина сломается, – сказала старушка.

Уходя, Олег помедлил:

– Я еще приду.

– Да куда ж ты денешься, коли у тебя тут мать лежит. Приходи, еще чайку попьем, – улыбнулась старушка.

Корпуса стационара были ярко освещены, но во дворе больницы жизнь уже замерла. Последние запоздалые посетители торопились на выход. Стоящие вдоль пустынной дороги фонари провожали их равнодушными взглядами неоновых ламп. Искусственное освещение скрадывало въевшуюся в снежную корку грязь.