– Отсюда не так далеко до центра Манчестера. Всего пять минут на автобусе. И Глория не ушла незамеченной. – Судя по тону, администратор была расстроена. – Ее забрал ваш брат. Он пришел во время обеда и сказал, что выведет ее на прогулку.

– Зейн? Что еще он задумал, черт побери? Но я же говорила вам, что мою мать нельзя ни с кем отпускать, только со мной. Я должна присутствовать при всех встречах! Зейн – идиот. Он о себе не в состоянии позаботиться. – Кейт сделала глубокий вдох. Она понимала, что завелась, и ей необходимо успокоиться. В эту минуту она с радостью бы придушила брата. – Я могу ее увидеть?

– Глория сейчас спит, но если хотите, можете просунуть голову в дверь и убедиться, что с ней все в порядке. Глория чувствовала себя несчастной, когда ее привезли назад, спорила и никак не хотела успокаиваться. Мы дали ей успокоительное и позвонили вам.

– Что бы Зейн ни говорил, не отпускайте ее с ним. Никогда больше. Да, он – ее сын, но он едва ли может отвечать за свои поступки, не говоря про другого человека.

Кейт заглянула к матери, которая счастливо похрапывала, а затем поехала домой. Она поняла, что нужно что-то менять. Если она хочет остаться работать в отделе сыскной полиции района Восточных Пеннин, то ей придется найти какое-то заведение для матери поближе к ее новому дому. Она не сможет каждый раз срываться с места после звонка из интерната и тратить несколько часов на дорогу.

Путь назад занял меньше времени, автомобилей на шоссе уже было немного. Только переступив порог дома, Кейт заорала. Она сразу поняла, что Зейн дома: она услышала, как музыка грохочет в его комнате наверху.

Он вошел в гостиную с широкой улыбкой на лице. За его спиной маячил какой-то приятель. А их мать в эти минуты могла бы где-то лежать раненая или избитая! Похоже, что ему не было до этого никакого дела.

– Привет, сестренка! А пожрать у нас что-нибудь есть?

– Сам себе покупай и готовь! – Она снова была в ярости. В интернате она сдерживалась, а теперь выпустила весь свой гнев наружу. – Что ты сегодня наделал, черт тебя подери?! Зачем ты забрал ее из интерната? Почему ты ни к кому не обратился, когда ее потерял?

Зейн отступил назад, подняв руки.

– Ну что ты орешь? Я подумал, что маме хочется пробежаться по магазинам. Я собирался накормить ее обедом. Но у Калеба скрутило живот. Ему было так плохо, что я пошел вместе с ним. А пока мы были в туалете, мать сбежала.

Кейт увидела виноватую улыбку на лице второго парня.

– Это ты Калеб? Прости, дорогой, но развлечения закончились. Так что давай домой.

Она показала на дверь и пошла за Калебом, чтобы ее закрыть.

– Завтра продолжим, друг! – крикнул ему в спину Зейн.

– Ты вообще понимаешь, что творишь? Наша мать больна, Зейн. Она ничего не может делать сама. Она должна находиться под постоянным наблюдением. На нее могли напасть, она могла уйти неизвестно куда, упасть в канал. Что угодно могло случиться!

– Но не случилось же. С ней все в порядке. Когда мы вышли из туалета, ее уже держали полицейские. Я решил, что лучше не вмешиваться, и они сами справятся. И они же доставили ее назад в интернат? Все в порядке!