— Пособил бы ты ему, — вкрадчиво попросила меня соседка. — Один этот телепень долго больно станет колупаться. Сам он тебя не попросит о помощь, слишком горд да независим, не любит в должниках ходить. А у меня, видишь ли, времени не так много, как хотелось бы, осталось. Чую, беда рядом совсем ходит.

— С меня даже сон слетел, — признался я. — Старая, ты в своем уме? Сама вдумайся, как звучит: я, ведьмак, по просьбе ведьмы стану помогать сотруднику отдела в каких-то их совместных делах. Ничего не смущает?

— А что такого? — подбоченилась старушка. — Мир на том и стоит…

— Мир стоит на трех слонах, а те на черепахе, — перебил ее я. — Разговор закончен.

— Саша, да если бы не дела, что цветом чернее сажи, не пришла бы сюда, — как-то вдруг сгорбилась до того статная ведьма. — Просто Лихо на этот раз уже не у забора вьется, а на пороге стоит. Вот до чего дошла — у ведьмака помощи прошу. Стыдоба какая!

— Хорошая попытка, кто другой на моем месте уже слезу бы пустил, но тоже нет, — заявил я. — И потом, баба Дара, за тобой и без того должок значится. Охота тебе кредитную историю увеличивать?

— Неохота, да выбора нет, — на этот раз, похоже, искренне сказала старуха, опершись локтем на забор. — Не спешит твой приятель, а Марфа, змеюка подколодная, так кольца вокруг меня и свивает. Звонили мне тут днями из Златоглавой, рассказывали, что да как. Эх, что ж я ее тогда, в двадцатом, не убила-то? Была же возможность. Была.

Интересно, в каком именно «двадцатом»? Первые две цифры года какие? Не удивлюсь, если речь идет еще о тех временах, когда опричники ведьм в домах жгли.

— Скажи, а ты болезнь почек вылечить сможешь? — спросил я у нее.

— Камень выгнать невелик труд, — моментально ответила соседка. — Сделать так, чтобы новые там не родились, — посложнее, но тоже можно.

— А если совсем дело плохо? Если почки у него уже не свои, врачи отказались и мандрагыр только боль снимает, но уже не лечит? Мандрагыр, правда, не сильно старый. Да, собственно, тот, что ты мне отдала за услугу.

— Тогда это не человек, а мертвец ходячий. Но мы вроде в прошлый раз все обговорили на этот счет?

— Тут другой бедолага, — пояснил я. — Не тот, о котором речь раньше шла.

— Где ты таких хворых находишь, ведьмак? — уставилась на меня бабка. — Или из принципа берешься только за тех, на кого Смерть свою руку уже наложила? Ты с кем спорить берешься, хоть понимаешь? По краю же ходишь, такие вещи безданно, беспошлинно с рук не сходят.

— Ну вот сглазил меня кто-то. Может, даже и ты.

— Точно не я, — заверила меня соседка. — Нет у меня над тобой такой власти. А жаль!

— Так что, сможешь помочь?

Это был бы не самый плохой вариант. Всяко лучший, чем просить о помощи Пухею через третьи руки.

— Сделать что угодно можно, вопрос только в цене, которую я, ты да болезный заплатить согласны.

— За болезного не скажу, а что до нас с тобой, так тут все ясно — ты мне, я тебе.

— Э, нет, сосед. Мой интерес тут меньше твоего. Ты дружку своему то ли подсобишь, то ли нет, а я всяко, выходит, должна буду Белую Гостью попробовать вокруг пальца обвести. Так не пойдет.