— И они знают, что мы здесь.

— Конечно, знают, — улыбнулся Олег, — а через часа три, наверное, поймут, что мы купили всех летающих маунтов.

— Вот именно в этот отрезок мы и ударим.

Тут меня довольно требовательно подергал кто-то за рукав. Я опустил взгляд и увидел знакомую фигуру, закутанную в плащ.

— Хло-зараза, ты куда пропал?

— Там, — только и ответил бодигард.

Я вопросительно обернулся на Навуходоносора, а тот лишь ухмыльнулся.

— Иди, тут еще минимум полчаса до того, как всех распределят.

— Ты мне лук новый нашел, что ли? — спросил я Хло, хотя даже не его, а тощую фейровскую спину, потому что телохранитель проворно побежал вперед.

Мы прошли, точнее в духе олимпийцев, несущих огонь, пронеслись мимо каких-то вычурных домов, несколько раз спустились по лестнице, проследовали мимо огромной каменной глыбы и опять поднялись. Вообще складывалось ощущение, что мы с каждой минутой отдаляемся от Ургороса. Когда я хотел уже в очередной раз пожаловаться фейре на судьбу, мы выбежали на крохотную мощеную площадь, со всех сторон окруженную горой, а с последней, западной — морем. Здесь, на самом краю города, ютилось небольшое, но достаточно высокое здание, похожее чем-то на католическую кирху.

— Дом Отца, — указал рукой фейра.

— В смысле дом? Жил он тут?

— Нет. Так говорится. Как храм. Только не храм.

— Вот ты молодец, объяснил. Такой филолог в тебе погиб, Хло. Прям слезами обливаешься.

— Пойдем. Там. Важно, внутри.

— Мог бы и не говорить, сам догадался, что пришли не просто архитектуру заценить. Погнали.

Часовенка, а по убранству это оказалась именно она, оказалась пустая. Несколько чадящих лампадок, выстроенные в ряды скамьи, алтарь. Ничего особенного. И что я тут должен был увидеть? Лик Отца, проступающий со стен?

— Вон там, — махнул рукой Хло.

— Что там? Да где?

И тут я затаил дыхание, потому что не поверил в реальность происходящего. Над алтарем, совсем сливаясь с внутренним убранством, висела, не обращая на себя внимания, она. Не покажи мой верный фейра, так и вовсе не заметил.

— Хло, иди сюда, я тебя расцелую.

Телохранитель отмахнулся и сделал то, чего я ни разу не видел — улыбнулся.

— Прохладно как, — поежился крупный человек, застегивая пальто, — и лета толком не было. А уже осень. Два месяца грязи — и зима.

— Вроде, обещают еще тепло, должно же быть бабье лето.

— Бабье лето — это как знакомство по интернету. Ждешь его, надеешься, а на деле пшик.

— Артур Сиреневич, вы по интернету знакомитесь?

— Павел, окстись, Куда мне? Сын у меня фигней этой занимается.

— Рассказывал?

— Павел, я тебе удивляюсь, — внимательно посмотрел на него чекист, — мне не надо рассказывать, я и так узнаю.

Грузный мужчина еще раз поежился, стараясь максимально вжаться в пальто. Еж знал, что под ним всего лишь тоненькая рубашка — его собеседник выскочил на несколько минут, намереваясь потом вернуться на службу. Но вот они дошли уже до Чистых прудов, а разговор все не клеился. Точнее они болтали, но все не о том. Наконец Артур Сиреневич, будто поняв, что дальше отмалчиваться не получится, заговорил по существу.