— Может, знает кто-то другой, но не я, — покачала головой Мерри.

— Никто не знает. Ладно, насколько хорошо вы знакомы с моим братом? Каким он был господином? И что это за украденные им серебряные монеты?

— Никто не слыхал ни о каких монетах. Но Черному Демону очень хотелось их заполучить. Простите, милорд, но, может, другие, когда наедятся, смогут рассказать вам больше.

Продолжая жевать, он оглядел зал. Наконец-то его люди могут есть сколько захотят. Некоторые даже слизывали мясной сок с досочек. Прекрасная идея — положить доски на камни вместо раскладных столов. Возможно, это она придумала.

— Сегодня все выглядит куда лучше. Грязный тростник убран, и, похоже, каменный пол вымыт. Сам воздух стал легче и больше не давит на меня тяжестью.

— Потому что больше не пахнет унынием и тоской.

Она облекла его мысли в очень точные слова.

— Так оно и есть.

— Нам еще столько нужно сделать! Все так ослабели от голода, что я не хотела заставлять их быстрее работать, боясь, что кто-то свалится без чувств. Уже завтра все будут немного сильнее и мы добьемся большего.

Он наблюдал, как она слизывает с пальцев мясной сок.

— Как мой брат обращался с тобой, незаконной дочерью священника?

Язычок девушки замелькал быстрее. Она явно была в панике.

Отец всегда твердил, что у нее острый ум. «Докажи это, докажи»…

— По большей части он меня игнорировал. А вот его жена, леди Анна, была добра ко мне и отцу. Это она научила меня вести хозяйство!

Артур ее игнорировал?

Гаррон уставился на ее прекрасные рыжие волосы, на толстые, обернутые вокруг головы косы с вплетенной зеленой лентой. На ее голубые глаза, белую кожу и сверкающие зубы. Может, старший брат и не обращал на нее внимания, пока она была маленькой. Но не сейчас. Не в последние годы. Да разве какой-то мужчина способен ее не замечать?!

Гаррон взглянул на четыре оставшихся куска мяса. Сам он наелся, но вот Пэли всегда голоден, пока не запихнет в живот столько еды, чтобы хватило на трех толстух! По крайней мере так говорил Гилпин и тут же удирал, чтобы не получить затрещину от Пэли.

Он ткнул ножом сначала в сторону Пэли, а потом — в мясо.

— Я слышу, как трясутся твои коленки, Пэли. Стукаются друг о друга. Они явно пусты. Накорми их, — велел он и повернулся к сидевшей рядом девушке: — Сколько тебе лет?

— Мне восемнадцать.

— Сколько тебе было, когда вы с отцом приехали в Уорем?

— Двенадцать.

Значит, Артур наблюдал, как она превращается в женщину? И при этом не замечал? Вряд ли.

— А вам сколько лет, милорд?

— В апреле исполнилось двадцать четыре. Ты знаешь, как варят мыло?

— Конечно, — ухмыльнулась она. — Я поставлю мыло в начале списка.

Гаррон молча воззрился на нее. До сих пор он знал только одного человека, умевшего составлять списки. Себя. Темные брови взлетели вверх.

— Ты составляешь списки?

Сейчас она выглядела гордой, как павлиниха.

— Я величайший составитель списков во всем христианском мире. По крайней мере так утверждал отец. К сожалению, списки выглядят куда лучше в письменном виде. И не так легко забываются. У нас нет ни пергамента, ни чернил.