Поппи, обдумывая ответ, подносит к губам чашку.
— Вообще-то нет. Вы не рассердитесь, что я так говорю?
— Ничуть, — отвечает Элизабет. — Это не для всех.
— Я просто втянулась. Мне нужна была работа, а эта казалась увлекательной, да и деньги у меня до тех пор не водились. Но мой темперамент для этого не подходит. Вы любите хранить тайны, Элизабет?
— Даже очень, — кивает Элизабет.
— Ну а я нет, — заявляет Поппи. — Мне неприятно одним говорить одно, а другим другое.
— И я такая же, — поддерживает ее Джойс. — Не промолчу, даже если кому-то стрижка не к лицу.
— Такая работа, — говорит Элизабет.
— Да я понимаю, — отвечает Поппи. — Знала, на что подписывалась. Дело во мне, я просто для нее не подхожу. Столько переживаний. Туда по приглашению, сюда без приглашения…
— А чем вы хотели бы заниматься? — спрашивает Джойс.
— Ну… — начинает Поппи и умолкает.
— Признавайтесь уж, — ободряет Джойс. — Мы никому не скажем.
— Я пишу стихи.
— У меня на стихи нет времени, — отрезает Элизабет. — И раньше не бывало, и впредь не будет. Вы не возражаете, если мы перейдем к Райану Бэйрду?
— А, да. — Поппи нагибается с кресла к своей сумке. Достает папку и вручает Элизабет. — Имя, адрес, электронная почта, номер мобильного и список последних звонков, сведения о социальном страховании, данные службы здравоохранения, история браузера, мобильные номера ближайших знакомых. Боюсь, больше ничего собрать не успела.
— Для начала сойдет, спасибо вам, Поппи, — говорит Элизабет.
— Благодарите не меня, а Дугласа, — возражает Поппи. — Если бы решала я, вы ничего этого не получили бы. Вы уж извините, но это выглядит не совсем законным.
— О, в наше время все незаконно, порой даже по улице ходить не стоит. Иногда приходится нарушать законы, — успокаивает ее Элизабет.
— В том-то и дело! — оживляется Поппи. — Мне не нравится нарушать законы. Меня это не возбуждает. А вас возбуждает, да?
— Да, — признает Элизабет.
— Ну а меня нет. Мне от этого не по себе. А вся моя работа в том и состоит, чтобы действовать против правил.
— Со мной было бы так же, — вставляет Джойс.
— О, Джойс, давай не будем о тебе, — отмахивается Элизабет. — Ты стала бы превосходным шпионом.
— Я все же полагаю, Поппи лучше писать стихи.
— Спасибо, — говорит Поппи. — Моя мама с этим согласна. А она обычно права.
— Не поймите меня неправильно, я тоже думаю, что вам надо писать, — объясняет Элизабет. — Слушать стихи я не хочу, но вы несомненно должны писать. Только прежде необходимо закончить работу. Защитить Дугласа.
— Как мне не терпится его увидеть! — восклицает Джойс. — Ты не боишься, что я в него влюблюсь?
— Джойс, он покажется тебе красивым, но ты сразу раскусишь его.
— Посмотрим, — говорит Джойс. — Поппи, можно спросить, почему у вас на запястье тату с маргариткой? Кажется, вам больше подошел бы мак[14].
Поппи улыбается и поглаживает татуировку.
— Мою бабушку зовут Дэйзи. Я с ней как-то поделилась, что хочу сделать тату, а она — только через мой труп, мол, все эти якоря, русалки и тому подобное. Но я пошла, сделала вот эту и в следующий раз показала ей. Говорю: «Дэйзи, познакомься с тезкой». Что она могла на это сказать?