Гм.
Кажется, я слегка перегнула палку.
Пожалуй, не буду озвучивать то, что ответил на это Фаэс.
Отступление 1
Пустота. Тишина. Мягко мерцающее в беззвездной темноте зеркало мира, возле которого стоят два крылатых гиганта.
– Ну, и что ты об этом думаешь?
– Хороший Ход. Сильный. Кажется, у нашего Игрока неплохой потенциал.
– У твоего Игрока, ты хочешь сказать?
– Игрок нейтрален. Не забывай.
– Что ты собираешься делать?
– О. Ты все узнаешь, брат. Пожалуй, настало время и нам вступить в Игру, как думаешь?
– Начинай. Твой Ход, как обычно, первый.
– Благодарю, – короткий и ехидный смешок. – Ты всегда так любезен…
Эпилог
На большой поляне, надежно затерявшейся в недрах пробуждающегося Харона, было очень светло, несмотря на то что на остальной лес давно опустилась ночь. Фосфоресцирующие травы, светящиеся по краям листья, мягко мерцающие в темноте стволы, опалесцирующий мох… вокруг было так красиво, что просто дух захватывало. Мое личное место с каждым днем все больше походило на волшебные кущи Эйирэ. И все больше притягивало своим неповторимым очарованием.
Но сегодня это очарование оказалось нарушено. Об этом мне сказали птицы, внезапно сорвавшиеся с веток. Они знали: я не люблю громких звуков, поэтому никогда не кричали, залетая в подвластные мне земли. А еще они знали, что иногда я люблю петь, накладывая слова известных мне песен на причудливые мелодии народа эаров, которые с некоторых пор стали мне близки. И каждый раз, когда я возвращалась, птицы мгновенно слетались со всех окрестностей, чтобы недвижимыми фигурками затаиться в светящихся кронах и восторженно замереть, слушая мой голос, обретший за последние месяцы непривычную мягкость и чистоту.
Когда маленькие слушатели слаженно вздохнули, я оборвала начатую песнь и повернула голову к лесу.
– Здравствуй, Риа, – сказала я, открывая глаза и уже точно зная, кто потревожил мое уединение. Одновременно с этим из темноты раздалось негромкое урчание, а потом на поляну медленно и не слишком уверенно ступила огромная черная кошка, за которой угадывались такие же огромные, нетерпеливо мнущиеся тени.
Лин, почуяв чужаков, приподнял острые уши и недовольно фыркнул.
«Опять коты. Те самые, серые».
Я вопросительно взглянула на Риа.
– Ты по делу или просто в гости решила заглянуть по старой памяти?
Кошка отчего-то замялась.
Странно. За все время, которое прошло с момента нашего расставания, я не искала с ней встречи, не звала и едва не позабыла, что тут существуют лейо. Не больно-то хорошо мы в тот раз поговорили. Серых я вообще больше не видела. А Риа, хоть и помогла оборотням сохранить шкуры, просто ушла, не став дожидаться моего возвращения и не откликнувшись, когда я бросила зов, чтобы узнать, не пострадал ли кто из них и не нуждается ли в моей помощи. Как будто ей не было дела до того, что одна за другой рушатся Печати. Или же, сдержав одно обещание, она не пожелала давать мне второе и по давней привычке решила понаблюдать со стороны, терпеливо ожидая, чем же все это закончится.
Под моим спокойным взглядом Риа смешалась.
«Ты сделала большое дело, – прошептала она, уставившись на нас с Лином светящимися в полумраке глазами. – Шесть Печатей… меньше, чем за дюжину дней… это действительно великое дело».