Херцфельд повернулся к практиканту и, внимательно посмотрев на него, спросил:

– Вы хотите, чтобы я сказал больше?

– Это было бы очень любезно с вашей стороны!

– Вам кто-нибудь говорил, что вы ведете себя так, будто обладаете правом судить всех и каждого? Таких называют «в каждой бочке затычка».

Произнося это, Херцфельд усилием воли заставил себя смягчить тон и улыбнуться. Ингольф тоже не остался в долгу и усмехнулся:

– А вам кто-нибудь говорил, что у вас своеобразное чувство юмора? Посылать стажера в первый день его практики за дефибриллятором…

Этот вопрос невольно вернул Херцфельда к тому моменту, когда несколько часов назад он проводил вскрытие. Пауль с тоской подумал, что тогда ему приходилось беспокоиться по большей части по пустякам. Его раздражал шум, производимый системой отопления в спальне. Ему не давало покоя то, что он забыл поздравить с днем рождения своего старого школьного товарища и узнал о его увольнении только из газет. Тогда он сильно переживал относительно появления первых седых волос на своих висках. Его беспокоило также возможное расторжение с ним трудового договора. Не выходил из головы развод с женой и отсутствие контактов по телефону с дочерью Ханной. Он все отдал бы за то, чтобы вернуть то время!

Несколько минут они ехали молча. Часы показывали без нескольких минут двенадцать. И хотя всего лишь наступил полдень, создавалось впечатление, что был уже вечер. В такой снегопад езда с выключенными ксеноновыми фарами «порше» означала бы настоящее самоубийство. К тому же они проезжали по области, богатой озерами, которые и без того притягивали к себе сильный туман. Хорошо еще, что на проселочной дороге движение было не столь интенсивным, как на автомагистрали A-24.

– Почему вы мне помогаете? – спросил наконец Херцфельд. – Почему согласились отвезти меня?

Ингольф почесал выступающий подбородок и немного нервно ответил:

– Сначала я хотел просто проявить вежливость, увидев вас стоявшим под таким снегопадом, а потом понял, что вы находитесь в затруднительном положении. И поскольку на выходные у меня ничего не планировалось…

– Бросьте молоть чепуху! – перебил его Херцфельд, вскинув для убедительности руку. – Я не верю ни единому вашему слову. Сын сенатора по внутренним делам, да еще, судя по всему, единственный ребенок в семье. Сынок, который уже вырос из коротких штанишек! Да вам достаточно было одного звонка, чтобы заполучить для стажировки любое место в мире!

– Возможно, вы и правы, – кивнул в знак согласия Ингольф. – Но мне не нужно любое место. Я хочу пройти стажировку именно с вами.

– Почему?

– Мне кажется, что с учетом развивающихся событий сейчас не самое подходящее время для изложения моих истинных намерений.

– Чего вы от меня хотите?

В этот момент в сознании Херцфельда сложилось окончательное понимание того, что готовность Ингольфа оказать ему помощь не была простым совпадением. Не являлось случайностью и то, что они познакомились именно в этот день. Недоверие к практиканту у Пауля еще более усилилось, когда фон Аппен произнес:

– Я хочу предложить вам бизнес, профессор Херцфельд.