Однако сейчас о ней трудно не думать, поскольку вот она, яркая, как день, стоит у входа в комплекс.
«Это невозможно, – подумала Герцогиня. – Это не может быть она».
«Это она самая, – проскрежетал голос Бабули Дженки, ее внутренний, нежеланный голос рассудка. – У кого еще такие белые волосы? Мейбл узнала ее, как только увидела, и ты тоже. Это твоя сестра, Рейчел. Ты уже подозревала это, после отчета Дейзи-Мэй. Но ты отбросила эту мысль, верно? “Лишенные – всего лишь тупые животные, овцы, за которыми нужен присмотр”, – так ты сказала девушке».
«Потому что так говорила мне ты, – подумала Герцогиня. – Этому меня учили, и это я вижу собственными глазами».
«И что сейчас видят твои глаза? – произнес голос Бабули Дженки с высокомерием, вплетенным в каждое слово. – Мои видят твою младшую сестру, законного стража Загона, у ворот твоего предположительно “ненаходимого” дворца. И она не одна. Видишь тех лишенных, что сгрудились вокруг нее?»
«Иди на хер, – подумала Герцогиня. – Ты мертва».
«Ты тоже, – ответила Бабуля Дженки. – И как все сложилось для тебя?»
– Мэм, что нам следует делать?
Герцогиня обернулась от видеоэкрана к подчиненному, стоявшему за ее спиной. Сколько душ было под ее командованием за последние полтора столетия? Слишком много. Она устала от ответственности, устала от веса короны. Вечно кто-то ждет приказа, вечно кто-то ждет, когда ему скажут, что делать, вечно кто-то желает кусок ее самой… Где поддержка для нее? К кому ей идти за советом?
«Хватит себя жалеть, – проскрежетала Бабуля Дженки. – Думаешь, твоя сестра жалеет?»
Старуха была права. Если снаружи действительно стоит ее сестра, она кипит от самоуверенности. Это само по себе тревожно – лишенным положено быть неустроенными зомби, какая уж тут дерзость, – но эта самоуверенность отскребла беспамятство с пятидесяти полудуш, стоящих рядом с девушкой.
«Они следуют за ней, – подумала Герцогиня. – Как люди следуют за мной. Еще одно невероятное в кучу к другим, поскольку зомби вроде лишенных не имеют иерархии».
Ее мысли заполнил визгливый смех Бабули Дженки. «Внучка, в каждой стае есть альфа, и Дженки взращены быть такими альфами. С чего бы твоей сестре быть иной?»
Ханна – если беловолосая девушка действительно была ею – помахала прямо в экран, на мерцающем лице играла улыбка.
«Откуда она знает, что мы можем ее видеть? – подумала Герцогиня. – Она должна быть способна разве что ползать в грязи».
Девушка на экране указала на эту землю.
– Опустите камеру, – распорядилась Герцогиня.
Картинка услужливо сдвинулась.
На земле было нацарапано одно слово.
– Увеличьте изображение.
Картинка расплылась, потом, с усилием, вновь собралась в фокус.
Весь пост управления ахнул, когда они увидели слово.
– Откройте двери, – сказала Герцогиня. – Я выхожу.
Глава 13
Кровь и отбеливатель, вот что означала школа для Джо. Но почему так, он и сам не знал. Его не одарили возвратом этих воспоминаний. Просто ощущение, призрачная вонь в ноздрях, когда он стоял, глядя вверх на солидную викторианскую кучу кирпичей.
Кровь, отбеливатель и несбывшиеся надежды.