Мать едва не потеряла координацию:
- Что-что не по его части?!
- Секс. В первый раз слышишь, да?
- Ты в своем уме?
- А что здесь такого?
- Вот это шоу! Ты, что, в самом деле, предложила, ему... это? - Матушка, наконец, захохотала. - ... Ой, я не могу! Это ж надо! Кристинка! Ты иной раз выдашь, как хлопнешь!
- Что я такого сделала?
- Бог мой, конфуз-то какой! - Ирина Михайловна покраснела.
- Ты же занимаешься сексом. - Кристина впервые посмотрела матери в глаза.
- ... Я?!!
- Почему же меня никто не хочет?
- Доча-доча! Для начала, ты несовершеннолетняя.
- Мне шестнадцать.
- До совершеннолетия тебе жить два года.
- Два года?! Я скорее сдохну. Ты что!
- Кристина! Мне не терпится узнать, кто тебя научил предлагать... это каждому встречному?
- Девид Рейбен.
- Не поняла… А кто-кто?
- Вон лежит. - Кристина кивнула на подоконник. – Все, что мы хотим узнать о сексе, но стесняемся спросить. Я прочитала, можешь взять, не стесняйся.
Мама подошла к окну, подняла книгу двумя пальцами, будто дохлого мышонка:
- Ах, вот оно что... Господи, срам-то какой! - Теперь понятно, почему Лев... Ха-ха! Лев Алексеевич на ушах стоял. - Полистав страницы, она опустила книжку на место. - Кристинка, запомни: даже совершеннолетние не занимаются этим с каждым встречным. Мы же не мухи, в конце концов! Для того чтобы это делать, следует полюбить. - По чопорному тону, с которым Ирина Михайловна произносила «это делать», можно было догадаться, что с «этим» у нее глухо.
- Я люблю, - вздохнула Кристина.
- Льва Алексеевича?
- Нет, конечно. Лев Алексеевич прикольный. И, мама, он меня хотел!
- Откуда ты знаешь? – насторожилась Ирина Михайловна.
- Когда он меня трогает, меня трясти начинает, - оргазм по всем статьям.
- Просто ты излишне чувствительная, у тебя всегда была повышенная чувствительность.
- И что теперь, мне нельзя заниматься сексом?
- Если со временем вы хорошо узнаете друг друга, если у вас появятся общие интересы, вы будете проводить вместе много времени…
- Ты говоришь как синий чулок.
- Но у людей не принято…
- А где ты видишь людей? Мама, мне шестнадцать, я выросла, я люблю…
- Доча, послушай меня!
- Мне ни фига нельзя. У меня ноги как у куклы. Я ни черта не умею. Я говорю не так, все делаю не так, хожу не так, смеюсь не так! На что я похожа?!
- Доченька! - испугалась Ирина Михайловна.
- Люди ходят на двух ногах, целуются стоя, занимаются сексом, людей хотят. А тут появился вдруг первый человек, который меня хочет…
- Успокойся, умоляю тебя! - Крепко обвив дочурку рукой, мать прижала ее к себе. - Поплачь, Кристинка! Ну, пожалуйста, поплачь.
Кристину только тряхнуло изнутри, и ни одной живой слезинки.
- Я не умею. Ничего не умею. Я не хочу быть как люди, не потому что не хочу, а потому что я не как люди! Вот и все! Все!! - Она стала задыхаться. - Не хочу и все! Я русалка!
- Русалка, а как же, - с тихим ужасом согласилась Ирина Михайловна.
- Я хочу домой, - пробубнила Кристина в материнский живот.
- Домой, конечно...
- Или я задохнусь. - Ее плечи подпрыгнули, словно кто-то ударил ее по спине. - Мне холодно. Я хочу любить!