«Кремний-органика – будущее…». Старый плакат на центральной улице города выцвел и настолько истёрся ветром с песком, что я так и не сумел разобрать, будущим чего (или кого) должна стать кремний-органика. Возможно, фармакологии? По длине слово подходило, и надпись даже становилось законченной по смыслу фразой, как было принято у гэкхо. Какие-то редкие лекарства действительно делали из кремний-органики, так что вариант с фармакологией подходил. Впрочем, как и варианты «нанотехники» или «строительства». Кремниевые мономолекулярные нити широко использовались, как и композитные материалы на основе кремния, так что и эти два слова также подходили.
Вообще кремний-органика составляла основу экспорта Рувару-Ёш Прайм, и на ней все обитатели были просто помешаны. Ничто другое выращивать в местных условиях не получалось, а вот устойчивая к колебаниям суточных температур от плюс восьмидесяти до минус семидесяти кремний-органика вполне себе выживала и даже процветала. Практически все посещающие планету торговцы прилетали за кремний-органикой, а потому единственный вопрос, который мне задали при прохождении контроля в космопорте, касался предполагаемых объёмов закупки кремний-органики. Я ответил уклончиво и сказал, что заинтересован скорее в инвестициях в местное производство, а не в разовой покупке. Такой ответ чиновников гэкхо вполне удовлетворил, и всему экипажу фрегата «Паладин Тамара» было разрешено перемещение по планете Рувару-Ёш Прайм без каких-либо ограничений.
К тому моменту, когда я закончил разговор со своей компаньонкой герд Улине Тар и вышел из расположенного на подземном этаже центра дальней связи в фойе, наступил полдень. А это значило, что температура снаружи ещё сильнее повысилась. Неудивительно, что вся моя команда оставила раскалённый катер и ожидала капитана в помещении с кондиционером. Я как раз застал окончание спора членов команды насчёт возможности проживания на такой планете.
Мокрый как мышь от пота Тини заявлял, и маленькая магичка Соя-Тан с ним соглашалась, что по доброй воле никто бы не согласился жить в таких экстремальных условиях, и население Рувару-Ёш Прайм – потомки вынужденных переселенцев, экипажа разбившегося звездолёта или направленных на освоение новых миров преступников. И будь у них свобода выбора, все поголовно покинули бы столь непригодную для жизни планету с первым же звездолётом, перебравшись в мир с более комфортными условиями. С ними не соглашался Дмитрий Желтов, который говорил про особый дух первооткрывателей и колонистов, которые на Земле селились даже в трудных для жизни местах и были горды тем, что своим тяжким трудом укрощают природу и делают условия пригодными для жизни. И местные не улетают с Рувару-Ёш Прайм вовсе не потому, что не могут это сделать, а потому что гордятся своей планетой и стремятся сделать её лучше.
Спор прекратился при появлении капитана, все направились на выход. И… дружно замерли, обнаружив возле нашего катера группу гэкхо с цепями, железными дубинами и ножами в лапах. «Мохнатиков» было одиннадцать, причём агрессивные намерения собравшихся сомнений не вызывали. Прямо у нас на глазах крупный тёмный гэкхо разбил нашему катеру ветровое стекло, хлестнув по машине массивной цепью. Увидев вышедших из здания людей и миелонцев, вся эта банда развернулась в нашу сторону и угрожающе оскалилась.