заседание А[кадемии] н[аук] за все 255 лет — на набережной Невы, на фоне ее кораблей и „Медного всадника“ у того берега… Точно Петр I принимал парад современ[ной] нам науки! — рассказывала она. — Публики набралась масса и оч[ень] много фоторепортеров с юпитерами и лейками — стоявшими на переносной алюминиевой лесенке! Вавилов и Орбели и пред[седатель] исполкома <…>[1753] говорили с трибуны у подъезда кв[артиры] Карпинского — потом, под звуки гимна, сняли завесы с 10 мраморных досок с именами академиков, живших в этом доме за 220 лет“[1754]. Н. М. Субботина имела в виду дом № 2 на углу 7-й линии Васильевского острова и набережной Лейтенанта Шмидта. Академия наук владела находившимися на этом месте зданиями еще с середины XVIII в. Дом, о котором идет речь, построен приблизительно в 1750‐х гг. и перестроен в начале XIX в. Во время Ломоносовской сессии были торжественно открыты доски в память живших в доме академиков: В. И. Вернадского, Я. К. Грота, А. П. Карпинского, Н. Я. Марра, Ф. Ю. Левинсон-Лессинга, М. В. Остроградского, И. П. Павлова, В. В. Петрова, П. Л. Чебышева, Б. С. Якоби.

Нина Михайловна радовалась возможности повидать друзей и коллег, хотя в суете мероприятий пообщаться толком не получалось; познакомиться с новыми направлениями исследований в различных отраслях знания. „Интересное было заседание в Конференц-зале с докладами Смирнова по ист[ории] рус[ской] математики, Делоне и Идельсона о Лобачевском, Амбарцумяна о звездных ассоциациях (ее слушали с б[ольшим] вниманием), — рассказывала она Тихову. — На др[угом] общем собрании говорили Александров (мат[ематика]) и Михайлов (ист[ория] рус[ской] астр[ономии] и Пулкова), Арбузов о химии… Шателен в Физ[ическом] ин[ститут]те о рус[ской] метрологии — он был пред[седателем] Палаты мер и весов, где я работала при Менделееве и т[ак] д[алее]“. Но даже ее неисчерпаемой энергии не хватало, чтобы побывать всюду. „Я успела побывать в Бюро Пулкова (на Чернышевского), еще в 2–3–4 местах, а народный спектакль в М[ариинском] театре „прозевала“, — вм[есто] него вчера ездила на „Аиду“ — чудесная старая опера!“ — закончила она отчет о Ломоносовской сессии[1755]. Впечатление от сессии оказалось настолько сильным, что Нина Михайловна продолжала вспоминать об этом событии. „Жаль, что Вы не побывали на Ломоносовской сессии! — вернулась она к этой теме в письме Тихову 16 февраля 1949 г. — Впечатление от Музея Ломоносова точно этот гениальный человек ударил жезлом в скалу как Моисей и извлек источник живой воды разных наук“[1756].

Посещения различных юбилеев, спектаклей, фильмов вызывали у Нины Михайловны часто ностальгические воспоминания о юности, прошедшей в этом же городе, которыми она также делилась с друзьями. „3 раза я смотрела кино „А. Попов“, — писала она Шателену 29 мая 1950 г., — и радовалась, что я присутствовала в Физико-хим[ическом] об[щест]ве на его докладах, что Вы и В. Ф. Миткевич представили меня в сочлены, и столько лет я бывала на замечательных заседаниях, давших мне заряд энергии до сих пор. Спасибо Вам большое за это. В полной мере оценивается это теперь“. И в том же письме добавляла: „Не хватает у меня времени и сил поспевать куда бы хотелось!“